— Сегодня мы получили тревожную…
— Не очень приятную, — поправила мужа Линда.
— Не очень приятную новость.
Как? Как, черт возьми, это могло произойти?! Неужели позвонили из школы? И все это дерьмо — Дэви и сочинение — просто для того, чтобы опустить его еще больше? Но из школы обычно звонили, только если ты прогуливал постоянно и скатывался на плохие оценки, а у него все было в порядке. Только если… интересно, возможно ли это, что видеокамера на парковке засекла, как машина Дэви проезжала мимо, а потом кто-нибудь решил проверить, были ли они на занятиях? Чертов мистер Крэйнпул — самый отвратительный засранец в школе. Брэндон приготовился к сцене.
— Мы получили результаты твоего SAT, — сказала Линда.
— И что у меня?
— Тысяча девяносто.
Слава тебе, Господи! Брэндон вздохнул с облегчением. Мама, видимо, неправильно его поняла — еще бы, она ведь не знает всего, что сегодня случилось! — она сказала:
— Не надо так расстраиваться.
— Из-за чего?
— Из-за результатов теста.
— Я и не расстраиваюсь. — В эту секунду Брэндон вспомнил, что результаты должны быть известны только на следующей неделе… или в следующем месяце. — Они что, прислали результаты раньше времени? — спросил он, стараясь поддержать беседу.
— Есть номер: если по нему позвонишь…
— Номер?
— Ну да, знаешь, когда разговор оплачивается по кредитке, — сказал Скотт.
— То есть нужно было заплатить?
— Всего тринадцать долларов.
Родители переглянулись. Они что, говорят неправду про эти тринадцать баксов? Или тут что-то еще?
— Вы что, не могли подождать? — Иногда они бывают такими странными.
— Вообще-то это важно, — сказал Скотт.
— Раз у тебя тысяча девяносто, ты входишь только в семьдесят пять процентов.
— Не так уж и плохо, а? — Брэндон пожал плечами.
Что это был за тест? Может, тот, где он случайно пропустил целую страницу вопросов, потому что чувствовал себя разбитым после попойки в лесу по случаю игры со школой Олд-Милла? Или то была геометрия? Несколько месяцев назад? Или только недель? Память отказывалась помочь.
— Во-первых, Брэндон, я хочу, чтобы ты понял, что мы оба — твой папа и я — знаем, что ты очень способный.
— Конечно, у моего сына есть мозги, — усмехнулся Скотт.
— Но иногда даже очень умные дети не знают, что нужно делать, чтобы показать свой ум в такого рода тестах.
Идиотская болтовня. К чему, черт возьми, они клонят? Неожиданно Брэндон почувствовал, что после выпитого пива ему срочно нужно в туалет.
— Ты понимаешь, какая связь существует между результатами SAT и поступлением в колледж?
— Это что, вопрос на сообразительность?
— Эй, — сказал Скотт, — это серьезно.
— Колледж заставляет сдавать SAT, — сказал Брэндон.
— Да, — вздохнула Линда. — Но я имела в виду баллы. Я сегодня изучила этот вопрос. Как ты думаешь, с каким средним результатом SAT принимали в Йель в прошлом году?
— Три тысячи?
— Брэндон, максимальное количество баллов — тысяча шестьсот.
— Значит, тысяча шестьсот один.
— Прекрати! — У Скотта на щеках появились красные пятна. Так бывало всегда, когда он очень злился.
— Тысяча четыреста тридцать. — Линда смотрела на сына такими огромными глазами, как будто пыталась его гипнотизировать.
— А кто хочет поступать в Йель?
Линда встала и вышла в гараж. Брэндон услышал, как открылась и сразу же захлопнулась дверца машины. Скотт откинулся на спинку стула, давая себе временный отдых. Линда вернулась, держа в руках несколько толстых книг. «Колледж. Колледж. Колледж» было написано на каждой. Линда открыла одну из них:
— Двенадцать тысяч сорок шесть молодых людей хотели поступить в Йель в прошлом году. Университет принял восемнадцать процентов.
— Повезло им, — сказал Брэндон.
— Или возьмем Браун, — продолжала листать книгу Линда. — Провиденс[6] — хороший город. Четырнадцать тысяч девятьсот подростков хотели поступить. Восемнадцать процентов было принято. Средний балл за устный экзамен — шестьсот девяносто, за математику — шестьсот девяносто.
— Что такого хорошего в Провиденсе? — спросил Брэндон.
— Как насчет «Федерального холма»? Помнишь ресторан, в который мы ходили после соревнования?
— Еда была отвратительная.
