Когда поздно вечером к дому подъехало такси, я увидел из окна, как Скэриэл стремительно покинул салон автомобиля – с громким хлопком закрыл дверцу, отчего водитель что-то гневно прокричал ему вслед, – и направился к входной двери. Я стоял на втором этаже; заметив меня, он обычно махал рукой и пальцем указывал вниз, прося спуститься, но сегодня этого не произошло. По его выражению лица было сложно что-то понять. Я закусил губу, размышляя, что могло случиться. В голову закралась шальная мысль: что-то пошло не по плану.
Отложив тряпку и средство для мытья окон, я стянул резиновые перчатки, поправил свитер и поспешил к лестнице.
В холле раздался шум, словно чем-то тяжёлым ударили по стене, и крики Эдварда.
– Да что с тобой?!
Я с опаской спускался по лестнице, наблюдая за тем, как в холле Скэриэл в ярости прижимал Эдварда к стене, приставив к горлу нож. Он почти сшиб Эдварда с ног, задев стоящую рядом металлическую подставку для зонта. Подставка перевернулась, и четыре зонта вывалились прямо к их ногам.
Слава богу, что все работники уже ушли. Скэриэл нечасто навещал нас в Запретных землях и обычно заранее предупреждал о своём приезде. И, конечно, он никогда не устраивал сцены у всех на глазах. Особенно если это могло подмочить его репутацию. Последний работник – полукровка, бывший учитель истории – покинул нас полчаса назад. Задержись он, было бы сложно объяснить, что здесь происходит.
Я опешил, не зная, что делать. Это был первый на моей памяти случай, когда Скэриэл и Эдвард ссорились. Я уже не говорю о приставленном к шее ноже.
Я не видел лица Скэриэла, но Эдвард выглядел возмущённым. Он схватился за его запястье и крепко сжал, пытаясь увернуться от лезвия. Лоу шумно дышал, как будто всё никак не мог успокоиться. Эдвард, наоборот, пытался сохранять спокойствие, хоть это и выходило с трудом. Они неотрывно смотрели друг другу в глаза.
– Скэриэл? – позвал я в напряжённой тишине. Первым порывом было броситься к ним, разнять, но оба затихли, и я понадеялся, что Скэриэл вскоре успокоится и прояснит ситуацию.
– Ты с ума сошёл, – процедил сквозь зубы Эдвард.
Скэриэл отпустил его и повернулся ко мне. Я замер на первой ступеньке лестницы в ожидании.
– Ты знал про фотографии, – низким голосом произнёс Скэриэл, подходя ближе. – Точно знал.
– Фотографии? – Я лихорадочно соображал, о чём именно он говорит. – Чьи?
Скэриэл всё ещё держал в руке нож. Он подходил медленно, точно хищная кошка в засаде. Шаги его сделались бесшумными, в то время как моё дыхание казалось оглушительно громким. Сработала ли это клятва на крови или нет, но я чувствовал его агрессию. Она заполняла каждую клеточку моего тела. Я боялся двинуться с места.
– Фотографии Бернарда. Ты знал о том, что Бернард и Оливер встречались.
– Ты сам мне это сказал, – нервно выдал я; голос трусливо дрожал. – Когда попросил найти компромат на Бернарда в клубе.
– Всё верно, – кивнул он. – А теперь кто-то слил информацию про них.
– Ты думаешь, что я мог это сделать? – Внезапно меня охватил гнев. – Я бы не стал!
– Да неужели? – издевательски проговорил Скэриэл.
– Мне больше нечего сказать, – отрезал я. – Я этого не делал. Ищи того, кто за этим стоит.
Я направился в сторону подсобки – нужно было взять тряпку и отмыть холл. Скэриэл успел наследить, ведь, придя с улицы, обувь он не снял, – хотя, по правде говоря, я просто хотел уйти от него на безопасное расстояние. Краем глаза я наблюдал за ним, но всё равно не успел среагировать, когда он ударил меня по внутренней стороне колена. От резкой боли нога подогнулась, и я завалился на пол, успев в последнюю секунду сгруппироваться. Скэриэл грубо перевернул меня на спину, сел на живот и… приставил нож к шее.
– В этом доме только я заканчиваю разговор. И нет, – выделил он громче, жёстко сжав подбородок, – мы не закончили.
Я попытался возмущённо завопить: «Что ты делаешь?!» – но получилось только нечленораздельное мычание. Его пальцы, впившиеся в кожу, как тиски, сдерживали меня.
