— Не могу.
— Твои симпатии отданы моим врагам.
— Будь ты проклят, Вес.
Ругательство, исторгнутое устами прекрасной женщины, прозвучало как гром среди ясного неба.
Слуха Реддинга коснулся новый, незнакомый звук: скрежет ключа, которым открывали комнату, и скрип отворяемой двери. В глубине палаты отозвался неприятный звук каблуков, царапающих каменный пол. Райс повернулся, чтобы посмотреть, что происходит, и почувствовал такую боль, будто все черти ада одновременно вонзили в него вилы.
— Миссис Фэллон, вам пора уходить, — голос был грубым и принадлежал человеку в потертой форме цвета калифорнийского ореха.
— Спасибо, сержант, за то, что позволили мне побыть здесь подольше, — произнесла женщина, вставая. — Я приду завтра.
— Хорошо, мадам.
— И еще. Не могли бы вы попросить врача присмотреть за этим больным, — она указала на Райса. — Его еще сильно лихорадит.
— Вы знаете, у нас нет лекарств.
— Но вода у вас, по крайней мере, есть, — тон ее был одновременно вызывающим и доверительным.
— Хорошо, я передам вашу просьбу врачу, — пробормотал сержант.
Голос женщины мгновенно изменился: стал сладким, как патока.
— Спасибо, вы очень любезны, сержант.
Райс напрягся. Возможно, это было следствием того, что глаза сержанта источали неприкрытую негу, отдыхая на фигуре миссис Фэллон. «Забудь об этом, Реддинг, — скомандовал Райс сам себе. — Сюзанна Фэллон и ее брат разговаривали о человеке по имени Марк. Сержант назвал ее миссис. Она в беде». Это заключение Райс сделал всего несколько минут назад. Он всегда неплохо разбирался в людях.
В ее характере мягкость и сила сочетались так причудливо, что первоначально это ввело его в заблуждение. Интересно, является ли это отличительной чертой всех американок? Как бы там ни было, а он не позволит больше заманить себя в ловушку. Но, несмотря на принятое решение, Райс продолжал следить, как женщина натягивала перчатки. Прежде чем последовать за конвоиром, она пристально и печально посмотрела на Реддинга. Он услышал клацанье замка, и свет померк в темной, душной комнате.
Райс попытался шевельнуться еще раз теперь, когда она не могла видеть его слабости. Он почувствовал, как пот заструился по лицу и боль с новой яростью пронзила тело. Тем не менее ему удалось опереться на руку и осмотреться.
Ее брат Вес лежал спокойно, устремив пустой взгляд к потолку. Но, как бы почувствовав, что Райс смотрит на него, повернулся. Лицо у него было худым и бледным, темно-каштановые волосы тонкими грязными прядями свисали на лоб.
— С возвращением в ад, — сказал Вес, и гримаса исказила его лицо. — Вы выглядели лучше, когда были без сознания.
У Райса заурчало в желудке. Он не был уверен в том, что сможет поесть, но он также знал, что ему не будет лучше, если он останется голодным.
— А как здесь насчет еды?
Вес весело улыбнулся.
— Чертовски мало. Но до того, как моя сестрица разыскала меня здесь, было еще меньше. Правда, меня это особенно не волнует.
То что Вес произнес, звучало как констатация, без эмоций, без сожаления, и Райс неожиданно понял, что имела в виду Сюзанна, говоря о потере воли. Интересно, как бы чувствовал себя он, Райс, если бы лишился ноги? Он не смог себе даже представить этого.
— Как ваша сестра проходит сюда?
— Она замужем за героем Республики, — в голосе Весли вновь зазвучала горечь. — Она очень терпелива.
Итак, она замужем. За сторонником Конфедерации. А ее брат — янки. Интригующе. Не менее интригующей, загадочной была сама женщина и взгляд ее бездонных лиловых глаз, который, казалось, проникал внутрь. Реддинг беззвучно выругался. Присутствие женщины ничего не меняет в его жизни. Она несет свой крест, а он оценил ситуацию и довольно скоро отправится отсюда восвояси.
Райс медленно опустился на койку, чувствуя, как боль наполняет его тело, как огневой вихрь пронзает всю левую его половину. Райс прикрыл глаза, как бы защищаясь от боли, и вновь увидел ее. Вот она наклонилась над ним, салфеткой протерла ему лицо, дотрагиваясь до него с такой теплотой и нежностью, какой он не знал прежде. С нежностью, которая ранит, потому что она неведома ему. Неожиданна. Невыразима. Райс попытался внушить себе, что женщина ведет себя так потому, что ей что-то надо от него. Но что? Что у него есть?
