Рэмбо было здесь также холодно, как и в кабинете Добзина, он дрожал. Ему казалось, что лампы на потолке чуть ли не касаются его головы, но все равно было слишком темно. Железо и цемент. О Господи, напрасно он позволил Тислу привести его сюда. Когда они шли от судьи, надо было вломить Тислу и убежать. Уж лучше спастись бегством, чем провести здесь тридцать пять дней.
Но, сказал он себе, какого же черта ты ожидал? Сам напросился, разве нет? Не захотел уступить.
Вот именно - не захотел. И сейчас не хочу. Если меня запрут, это еще не значит, что мне конец. Буду сопротивляться. Чтобы когда придет время отпустить меня на свободу, Тисл вздохнул бы с облегчением.
Конечно, ты будешь сопротивляться. Смех да и только. Посмотри на себя. Ты уже дрожишь. Ты же знаешь, что тебе никак нельзя сидеть в камере. Двое суток в тесной камере - и ты свихнешься.
- Вы должны понять, что мне здесь нельзя оставаться. - Это сорвалось с языка против его воли. - Сырость. Я не выдержу пребывания в сыром месте.
Когда Рэмбо попал в плен, его долго держали в камере, где земляной пол был вечно сырой.
Вот и расскажи ему об этом, черт возьми.
Но он еще решит, будто я его умоляю.
Ну вот, подумал Тисл, сейчас, когда уже поздно, парень пришел в чувство и пытается выкрутиться. Тисла ужасно раздражала такая непутевость - ведь парень фактически сам запрятал себя сюда.
- Скажи спасибо, что здесь влажно. Что мы все моем из шлангов. По уик-эндам здесь сидят пьяные, и когда мы в понедельник их вышвыриваем, со всех сторон свисает блевотина.
Тисл окинул взглядом камеры, блестевшие лужицами воды.
- Хоть ты, Голт, и оставляешь ту дверь наверху открытой, моешь ты прекрасно, - заметил он. - Немедленно принеси парню все, что полагается. - Эй, ты, - повернулся он к Рэмбо, - думаю, средняя камера тебе подойдет. Иди туда, снимай сапоги, брюки, куртку. Оставь на себе носки, трусы, свитер. Сними все украшения, цепочки, если есть, часы... Голт, на что ты там уставился?
- Ни на что.
я ж вроде бы послал тебя за постелью и всем остальным.
- Я просто смотрел. Сейчас принесу.
Он поспешил наверх.
- Может, напомните, чтобы он запер дверь? - поинтересовался Рэмбо.
- Нет надобности.
Тисл прислушивался к звяканью отпираемой двери. Потом стало слышно, как Полт ее запер.
- Начинай с сапог.
Интересно, чего он ждет? Парень снял куртку.
- Ну вот, опять за старое. Я же велел начать с сапог.
- Пол мокрый.
- А я тебе сказал войти туда.
- Я войду туда не раньше, чем это будет необходимо. - Рэмбо сложил куртку, покосился на лужицы воды на полу и положил куртку на ступеньках. Сапоги он поставил рядом, снял джинсы, сложил их и аккуратно пристроил поверх куртки.
- Что это у тебя за шрам над левым коленом? - спросил Тисл. - Что с тобой случилось?
Рэмбо молчал.
- Похоже на пулевое ранение, - не унимался Тисл. - Где ты его получил?
- У меня носки промокли на этом полу.
- Тогда сними их.
Тислу пришлось отойти в сторону, чтобы в него не попали летящие носки.
- Теперь снимай свитер.
- Зачем? Только не говорите, что все еще ищете мои документы.
- Я произвожу тщательный обыск, чтоб убедиться в том, что ты ничего не спрятал подмышками.
- Что? Наркотики что ли?
- Кто знает? Все может быть.
- Ну, только не я. Я давно с этим завязал. Черт возьми, это же противозаконно.
- Очень смешно. Снимай .
Свитер.
В порядке исключения парень сделал то, что ему было сказано. Как можно медленнее, разумеется. У него на груди было три прямых шрама.
- А это откуда? - удивился Тисл. - Ножевые ранения. Чем ты вообще занимался?
Парень щурился на лампы у потолка и молчал. Посреди груди у него был большой треугольник черных волос. Два из трех шрамов пересекали его наискосок.
- Подними руки и повернись, - велел Тисл.
- Это не обязательно.
- Если бы существовал более быстрый способ тебя обыскать, я бы его нашел. Повернись.
На спине у парня был небольшой, но глубокий шрам.
- Чем тебя протыкали?
Штыком, подумал Рэмбо, штыком.
- Ладно, теперь опусти трусы.
Парень повернулся и измерил Тисла долгим взглядом.
- Спокойно. Я должен проверить, нет ли у тебя скрытого оружия. Мало ли что...
