Но теперь для него не существовало ничего, кроме скрывшегося где-то под ним пленного и того, кто помог ему сбежать. Перед глазами все еще стояла картина, как американец швырнул в него железный микрофон. Яшин провел языком по зубам. Боль еще не прошла. Он сплюнул кровь и выругался. Ему казалось, что он нажевался битого стекла. Вглядываясь в освещенную прожекторами землю, Яшин старался не упустить из виду ни малейшего движения. Из кустов выскочила свинья. Вьетнамские солдаты бросились за ней и гнались, пока не поняли, что это не беглец. В свете прожекторов появился сержант Тай. Он махал руками и, видимо, кричал на солдат. Потом показал в сторону холма. Дождь не стихал. Поднимаясь над склоном, Яшин увидел еще нескольких солдат. Они тоже стремились к вершине холма. Сквозь шум двигателя он услышал грохот. Но это был не гром, а взрыв. Направив прожектора в сторону пламени, Яшин увидел… ноги. Одна висела на кустах, другая валялась в луже. Неподалеку лежало тело вьетнамского солдата. Около него стояло еще несколько человек. Те, кто был подогадливее, бросились дальше. Тай подгонял отставших.
Яшин направил вертолет к вершине холма и далее вдоль единственного темного спуска, ведущего в долину. На месте беглеца он бы выбрал именно этот спуск и именно эту долину. Тут было место для маневра и можно было избежать риска оказаться прижатым к утесам.
На вертолете он быстрее доберется до долины. И когда американец появится у входа в долину, его будет ожидать сюрприз. Когда в 1975 году этот вертолет захватили у армии Южного Вьетнама, то на нем обнаружили суперпулемет американского производства «дракон». Да, подумал Яшин, — у меня для тебя «дракон». Я подожду тебя там.
Тяжело дыша, Коу привалилась к камню. Несмотря на усталость, она была готова в любую секунду скрыться в кустарнике, если бы вертолет направился в их сторону. Рэмбо присел рядом. Он поднял вверх голову и жадно глотал дождевую воду. Пытки в лагере отняли у него почти все силы. Болел каждый сустав, каждая мышца. Бежать все дальше и дальше заставлял его лишь инстинкт самосохранения. Да еще чувство свободы.
И хотя ему очень не хотелось потерять свою свободу, он понимал, что если будет бежать до полного изнеможения, то не сможет защищаться. К тому же с ним была Коу. Она спасла ему жизнь. Если она захочет отдохнуть, то они будут отдыхать.
— У меня еще не было возможности, — проговорил Рэмбо, тяжело дыша.
Какой возможности?
— Поблагодарить тебя.
— Да, — сказала она не без гордости, — если б не я, ты остался бы без задницы.
Рэмбо рассмеялся.
— Мы с тобой — неплохая команда. Как тебе удалось подорвать нас?
— С помощью твоей взрывчатки и детонатора. Мелькнул свет. Это далеко впереди вертолет летел в сторону долины. Рэмбо и Коу инстинктивно нырнули в кусты.
— Ты выглядишь ужасно, — сказала Коу. — Тебе нужен врач. Может, ты не такой уж неуязвимый.
— Может быть.
— Что ты хочешь сделать? Дойти до Лаоса, а оттуда до Таиланда?
— Да, — ответил он. — У меня там есть одно дело.
— А потом ты поедешь в Америку?
— Трудно сказать… После моего дела меня могут там не принять.
— Но если ты туда поедешь?..
— То что?
Возьмешь меня с собой, Рэмбо?
— Ты же меня не знаешь.
— Я знаю тебя. Ты возьмешь меня в Америку. Я увижу своего Нгуена. Увижу брата. Может, буду преподавать экономику. Куплю «кадиллак». Буду смотреть «Даллас».[2]
Рэмбо рассмеялся. Но когда вспышка молнии осветила ее, он увидел, как умоляюще она смотрит на него.
— Ты спасла мне жизнь. Хочешь в Америку? Считай, что ты там.
— Ты сделал правильный выбор.
— Еще бы. Я же отличный малый.
Вверху на склоне послышались крики погони.
— Нам пора двигаться дальше, — сказал Рэмбо.
Они пошли вниз вдоль единственного спуска в долину. Солдаты шли за ними буквально по пятам, и это беспокоило Рэмбо. Вчера, когда за ним гнались, он всячески пытался скрыть свои следы, устраивал ловушки и засады. Но они все равно не отставали. Видимо, среди них был отличный следопыт. Возможно, лучший из тех, с кем Рэмбо сталкивался в своей жизни.
Тай с трудом сдерживал улыбку. Да, они прошли здесь. Он посветил фонариком на промокшую от дождя землю. Сквозь лужи просматривался слабый, почти незаметный отпечаток следа. Ни один из солдат, которыми он командовал, не обратил бы на этот след никакого внимания, а если бы и обратил, то не понял бы его значения.
