И кроме успокоения и полного уничтожения души как отдельной субстанции буддизм не предложил ничего. Путь к этой цели, как он определен в четырех священных истинах, - это путь избавления от страдания: все преходящее подвержено страданию, причиной которого является привязанность к жизни, вовлеченность в ее заботы. Чтобы избежать страдания, человек должен подавить в себе всякую привязанность к чему-либо, всякое желание, стать безразличным к радостям и горестям жизни, к самой смерти.
К уничтожению страдания ведет "восьмисоставной путь": праведная вера в Будду, его учение и общину; праведная решимость; праведные слова и праведные дела; праведный образ жизни и праведные стремления; праведные помыслы; праведное созерцание (медитация, йога). Следуя этим путем, человек достигает просветления, становится архатом - святым - и погружается в нирвану небытие, когда прекращается цепь перерождений (сан-сара) и смерть уже не ведет к новому рождению, а освобождает от всего - от всех желаний, а с ними и от страдания, от возвращения к какой-либо форме индивидуального существования. Это этико-аскетический путь погружения в мистическое безразличие. Человек рвет цепи, связывающие его с миром. Достигнув таинственного пробуждения внутреннего просветления, он еще в земной своей жизни перестает быть личностью и в конце концов добивается цели, достигая состояния будды и погружаясь в нирвану.
Ближе всего стоят к этой цели отказавшиеся от всего мирского и отдавшие всю жизнь благочестивым размышлениям монахи, много дальше - буддисты-миряне. Доступные для них благочестивые дела, хотя и улучшали карму, были недостаточны для спасения и нирваны. Буддизм в своей первоначальной форме хинаяны был учением монахов и главным образом для монахов, тех, кто ушел из мира. Буддийскими общинами в строгом смысле этого слова были общины монахов (бхикшу), аскетов. Со временем они стали создавать монастыри, которые превратились в главную и, по существу, единственную форму организации буддистов. У них не было иерархически организованной церковной структуры, жреческой касты. Монастыри служили центрами распространения буддизма, здесь писались священные тексты (сутры), составившие к началу нашей эры писаный буддийский канон - Трипитаку.
Вступавший в монастырь (сангху) отказывался от всего, что связывало его с миром, - от семьи, касты, собственности, - и принимал пять обетов: не убий, не укради, не пьянствуй, не лги, не прелюбодействуй. В любой момент монах мог выйти из сангхи и возвратиться к мирской жизни. Решившиеся отдать религии всю жизнь проходили обряд посвящения (ординации) и принимали дополнительные пять обетов - не петь, не танцевать, не спать на удобных постелях, не есть в неположенное время, не употреблять вещей с сильным запахом и ярко окрашенных, не заниматься стяжательством.
Махаяна ("широкий путь к спасению") - сложившаяся позднее и достигшая расцвета около 200 г. н. э. форма буддизма - во многом отличалась от раннего буддизма хинаяны. Она более похожа на обычную религию: не довольствуется функцией "внутреннего просветления" небольшого круга людей. Она делает понятие нирваны более доступным обыденному религиозному сознанию, отходит от исключительно негативного отношения к миру сансары. Было признано, что благочестие и подаяние мирянина сопоставимы с заслугами монаха и могут приблизить его к заветной цели -нирване. На колеснице спасения могут уместиться теперь многие. В буддизме появляется новая фигура - бодисатва, святой подвижник, достигший ступени спасения, но остающийся с людьми, чтобы облегчить их страдания, повести по пути спасения. С появлением бодисатв в буддизме стал развиваться пантеон святых, которым можно было молиться, прося у них помощи и заступничества. Наряду с великим Буддой (Шакьямуни) появились и многие другие будды, они приобрели имя, были персонифицированы, превратились в объекты почитания и культа. Возникла практика поклонения их изображениям, главным образом скульптурным. Во многих странах Востока сохранялись до наших дней высеченные в скальных породах фигуры будд и бодисатв, изображения различных сцен из их жизни. Наряду со всем этим появилось неизвестное раннему буддизму представление об аде и рае, была разработана космогония, изображавшая множество небес, на которых размещался божественный пантеон. И сам Будда из учителя мудрости превратился в бога-спасителя. Если хинаяна отвергала посредничество брахманов, то в махаяне вновь возникают представления о роли монахов и духовенства как посредников на пути к спасению. Монастыри активно занимаются торговлей, появляются сказочно богатые храмы с фигурами Будды, изготовленными из ценных материалов.
