— Письмо от директора Ириана, — сказала она, протягивая ему конверт.
— Положи на стол, — пробормотал Владимир, не отрывая глаз от документа, в изучение которого он, похоже погрузился головой.
— Даже не прочитаешь?
— Зачем? Это чистой воды формальность. Не более того, все что мне нужно было знать, я знаю.
Леся развернулась, чтобы покинуть помещение.
— Постой, — окликнул ее Владимир, — После обеда ты должна будешь пройти испытание.
— Что? — Леся обернулась, — Какое еще испытание?
— Показательный бой. Должны же ребята убедиться, что тебя взяли не за красивые глазки. Будешь зарабатывать авторитет.
— А если я не пройду… — попыталась нащупать почву Лесандрин.
— Не надейся. Я не подпишу приказ о переводе. Даже, если ты и не пройдешь испытание — будешь тренироваться, — Владимир оторвался от изучения бумаг и посмотрел ей в глаза. — Я не отпущу тебя, что бы ты ни сделала. Хочешь? Попытайся. Посажу в карцер для исправления, лишу зарплаты и привилегий… Да мало ли что еще придумаю, но ты будешь рядом. Так что решай сама, чего хочешь. Сейчас ты вольная птица. По окончании тренировок и до самого утра — твое личное время. Но помни, что в моей власти подрезать тебе крылья.
Лесандрин пыталась бороться с волнами ненависти накатывающими на нее. «Черт! Что за человек! Ненавижу!» Леся сцепила зубы до ломоты в челюсти.
— Кто мой противник? — ровным голосом спросила она.
— Я, — Владимир усмехнулся, предвкушая победу.
«Ну, уж нет, Владимир, я тебе не позволю меня унизить еще раз».
— Оружие?
— Выбирай, любимая, все что хочешь.
Леся сжала ручку двери, за которую держалась все это время.
— Если кто-то и ранит тебя, то это буду я. Другого я за такое убью. Поэтому выбора у тебя нет. Придется показывать свое умение на мне. Я просто не хочу, чтоб кто-то из них решил, что я взял тебя исключительно из личных пристрастий…
— Не оправдывайся, Самойлов, тебе не идет. — Леся вышла из кабинета. Настроение опустилось еще ниже. Хотя десять минут назад такое было трудно себе представить.
…А после обеда моросящий дождик превратился в ливень.
Лесандрин разложила вещи в маленькой комнате выделенной ей в лекарне. Усевшись на кровать, она тяжко вздохнула. Как же ей не хватало Атана. Он бы живо поднял ей настроение, назвал бы занудой, сказал бы какую-нибудь гадость, рассказал о том, как его все любят… Нужно встретиться с Миладкой сегодня, как и договаривались. Может быть, она с ним разговаривала? Хотя бы узнать, как он там, когда приедет. Лесандрин улыбнулась своим мыслям. Как только Атан прибудет в столицу, нужно устроить кутеж в одной из таверн. Бедный хозяин питейного заведения! Зато отдохнут по полной.
А пока что расслабляться рано. Катина — штатный лекарь, находящийся всегда при общине — сообщила Лесандин, что в столовой накрыли стол и можно идти обедать. Девушка поблагодарила женщину, но от трапезы отказалась. Не до того ей сейчас. Желудок сжимался в тугой комок и грозился вылезти через горло. Уж насколько Леся хорошо знала строение человеческого тела, а это она представить себе не могла. Но с чувствами не поспоришь…
Девушка достала из сумки килич. Вытащив клинок из потертых ножен, девушка невольно залюбовалась им. Небольшой изгиб начинался с конца второй трети клинка. Верхняя треть клинка — прямая. Елмань занимает большую часть верхней трети клинка. Долы отсутствуют. Прямая рукоять. Простая крестовина.
— Ну, что? Дадим ему жару? — шепнула девушка клинку, — И припасем маленький сюрприз.
Леся поднялась с кровати, и вышла из комнаты. Биться, значит биться.
Девушка вышла на плац. Нательная рубаха и порты тут же намокли до состояния «хоть выжимай», куртку или плащ она предусмотрительно не стала надевать. Во-первых, мешает. Во-вторых, Самойлов не оставит ее фигуру без внимания. Следовательно, отвлечется, а ей только этого и надо. Небольшая замешка с его стороны может сыграть на руку.
Владимир вышел из здания администрации. Легкая улыбка тронула губы девушки. Значит, ему тоже как-то не до обеда было. В окна казармы таращились странники, предвкушая развлечение. Сахарные видать, боятся, что растают, если на улицу носы высунут.
