Келлон подумал с отвращением, что все это только показуха. Взрослые знаменитые люди вцепились зубами в возможность, предоставленную им внезапной гибелью забытой всеми планеты, подобно кривляющимся детям. А ведь в Галактике много настоящей работы, например, работы в Управлении Исследований, бесконечного, выматывающего, но увлекательного труда по изучению других систем и миров. И вместо того, чтобы заниматься ей, он был обречен находиться здесь несколько недель и даже месяцев вместе с этими клоунами.
Но ученых и историков он уважал. Они сделали всего лишь несколько передач, и их интерес не был фальшивым. Среди них оказался Галлер, биолог, который с восторгом показал Келлону пригоршню влажной почвы через неделю после их прибытия.
— Посмотрите на это! — гордо сказал он.
Келлон опешил.
— На что?
— На эти семена. Это обычный сорняк. Посмотрите.
Келлон посмотрел и увидел, что из каждого семени торчал маленький усик.
— Они дают ростки? — произнес он, не веря своим глазам.
Галлер радостно кивнул.
— Я на это надеялся. Понимаете, в северном полушарии уже наступила практически весна, согласно нашим заметкам, когда солнце внезапно взорвалось и превратилось в белого карлика. В течение нескольких часов температура упала, и поверхность начала покрываться снегом и льдом.
— Но это должно было убить всю растительную жизнь.
— Нет, — сказал Галлер. — Большие растения, деревья и кусты погибли. Но семена более мелких впали в спячку. Теперь тепло, которое растопило лед, вызвало их обратно к жизни.
— Тогда здесь скоро появятся трава и цветы?
— Очень скоро, по мере поступления тепла.
И действительно становилось все теплее по мере того, как проходили первые недели пребывания на планете. В один из дней исчезла облачность, и бриллиантовое солнце начало одаривать землю бело-золотым светом. И однажды наступило утро, когда весь ландшафт перед ними оказался покрытым зеленой травой.
Трава росла. Росли сорняки и вьюнки с такой скоростью, словно знали, что это их последний сезон, который не будет длиться долго. Пробивались новые ростки и начали появляться цветы. Печеночницы, колокольчики, одуванчики, фиалки расцветали вновь.
Теперь, когда больше не приходилось пробиваться через грязь, Келлон выходил на долгие прогулки. Снующие люди вокруг корабля, постоянное столкновение темпераментов, громкие, взволнованные голоса — все это окончательно доконало его. Он чувствовал себя намного лучше вдали от них.
Трава и цветы вернулись, но все равно это был пустынный мир. Прогулки по длинным неровным склонам действовали успокаивающе. Теперь солнце стало ярким и приветливым, облака редко появлялись на небе, а теплый ветер что-то нашептывал, когда он сидел на склоне и глядел на запад, где не было никого и не будет уже никогда.
— Проклятая скука, — думал он. — Но, по крайней мере, здесь намного лучше, чем там с этими болтунами.
Долгими часами он сидел так под лучами ласкового солнца, чувствуя, как успокаиваются его нервы. Вокруг него волнами колыхалась трава, а цветы склоняли свои головки под ветром.
Ни одного другого движения, никакой другой жизни. С жалостью он подумал об отсутствии птиц в эту последнюю весну на старой планете. Не было даже ни единой бабочки. Но теперь это не имело значения. Все равно этот мир обречен.
Когда однажды в сумерках Келлон возвращался назад, он внезапно заметил сияющий предмет в темном небе. Келлон остановился, глядя на него, а затем вспомнил. Конечно, это была луна старой планеты. Он совсем о ней забыл во время облачных ночей. Он двинулся дальше, озаряемый ее слабым светом.
Когда он вошел в кают-компанию, то в миг лишился своего недавнего спокойствия. Завязалась очередная перебранка, и все присутствующие принимали в ней участие. Лорри Ли с видом обиженного ребенка заявляла, что завтра она должна получить время для ее специальной передачи для женщин, а кто-то еще оспаривал ее требование. Молодой Веллей, помощник Дарноу, выглядел уставшим и расстроенным. Келлон незаметно прошел мимо них, закрыл дверь в своей каюте и налил себе выпить, в очередной раз проклиная Управление за это дурацкое задание.
