— Ну, а как вы оказались в этом доме, Бакстер?
— Зашел навестить знакомую, а что? — спросил я нахально.
— В самом деле! Но насколько мне известно, покойница была далеко не самой лучшей репутации и славилась своими скандальными связями с женщинами. Плюс употребление наркотиков! Самое печальное в этой истории то, что в молодости, вернее в юности, она хотела стать актрисой и сделать артистическую карьеру. Я еще раз говорю вам, что она была грязной женщиной.
Я посмотрел на труп женщины и представил себе, как она ужинала с режиссерами, чтобы ускорить свою карьеру, как она пыталась сниматься в кино, будучи молоденькой и невинной. Затем она погибла, как мой друг Джордж, как Мелиса Нельсон, как Вилли Шутник — от кураре. Продажные нравы царили в этом болоте, источающем зловоние — Голливуде. Эфемерный и двусмысленный мир успеха и лести. Наркотики, педерастия, трибадизм, сексуальные оргии, гангстеризм, проституция всегда процветали в этом мире, тайные пружины которого скрывались в миллиардах.
Под насмешливым и недоверчивым взглядом Мэрфи я почувствовал себя ничтожеством по сравнению с Грацией Калливуд и другими богачами города.
— Хорошо! — сказал я, — мне можно возвращаться домой?
— Вы все еще проживаете у вдовы Калливуд?
Я ничего не ответил. Меня взяла злость. Кроме того, у меня болел низ живота, а из моего организма еще не улетучились последствия отравления кураре. Болело колено. Но больше всего меня злило то, что я не видел никакого просвета в этой серии бессмысленных убийств. Лейтенант сказал, что он скоро заявится в дом Грации и разрешит мне уехать.
Добравшись до виллы Грации, я заметил, что за мной следят.
Клер сразу открыла дверь, как только узнала мой голос. Она сразу заметила, что я чувствовал себя паршиво, и уложила меня в постель. Я спросил, как себя чувствует Грация.
— Она спит. Я дала ей успокоительное. Затем она спросила, где я был все это время. Я ответил ей общими фразами. Мне не хотелось переживать еще раз то, что я пережил за последние несколько часов, даже мысленно.
— Мара и кухарка здесь?
— Да, здесь. Может быть, вам что-нибудь приготовить?
— Нет, — сказал я, вставая с постели, — мне хотелось бы поговорить по телефону.
Подойдя к телефону, я увидел, что справочник открыт все еще на букве «к» и фамилия Кастелло подчеркнута красным. Набрав номер гаража на улице Всех Святых, спросил, там ли Сэм Берроу, но мне ответили отрицательно. Затем у меня поинтересовались, кто я такой. Вместо ответа я бросил со злостью трубку.
— Я здесь! — раздался за моей спиной голос.
Повернувшись, я увидел черную физиономию Сэма Берроу.
Он стоял, прислонившись к косяку двери, и ухмылялся во весь рот.
— Ты, наверное, соскучился по нам, не так ли? — спросил он, расплывшись в широкой улыбке.
— Мальчик, иди сюда! — позвал он кого-то. — Ты посмотри, какой сюрприз! Гервин, иди и поздоровайся со своим лучшим другом. Ведь ты так хотел видеть этого проказника и шалунишку Бакстера!
Из-за спины Сэма появилась гигантская фигура Гервина Гранта, рядом с ним — Красавчик Китаеза. На Гервина было страшно смотреть. Под здоровым глазом у него было черно, а выбитый правый перевязан окровавленной тряпкой… Была перевязана и его разорванная щека… Они оба держали пистолеты. Здоровый глаз Гервина прямо-таки пылал ненавистью. Я сделал знак Клер, чтобы она уходила, но Сэм серьезным тоном сказал:
— Она тоже останется!
Клер остановилась, глядя на него испуганными глазами.
— Слушай, дорогой наш друг! — обратился ко мне Сэм. — Ты не слишком удачно пошутил с Гервином, и доктор сказал, что в ближайшие две-три недели он не сможет разговаривать. Но то, что он думает о тебе, я знаю и с удовольствием буду переводить. Так ведь, Гервин?
У того от злости, казалось, выскочит единственный глаз, и он сжимал свой пистолет так сильно, что у него суставы на руках стали белыми. В ответ на вопрос Сэма он промычал что-то невразумительное, тыча в свою сторону пистолетом.
— Я понял, понял! — снова заулыбался Сэм. — Тебе хочется его прикончить!
Гервин утвердительно кивнул головой.
— Конечно, ты это сделаешь. Успеешь, успеешь, — заверил его Сэм, — пусть он только ответит на пару вопросов, а потом ты с ним поговоришь, отведешь душу. А мы тем временем отведем душу с этой милой девушкой, так, Красавчик?
