Да, девочка, за смерть которой он хотел отомстить той безжалостной расправой, сидела рядом, живая и лучащаяся любопытством.
– А этот остров… он очень большой?
– Не больше твоей Венгрии, – ответил Оскар.
– А! Ты проснулся, наконец-то!! Я хотела уже прийти и разбудить тебя насильно. Наш молодой камикадзе – кстати, кто это?
– Японский летчик-смертник. Откуда ты взяла это слово?
– Акула его так назвал. Так вот, Бешеный не знает, куда именно лететь.
– Молодых вечно надо учить… Облетай этот могучий мыс справа: нам надо попасть в Аяччо.
– Угу.
Под мудрым руководством Оскара самолет обогнул Капо-Бьянка с запада, сделав широкую дугу в километре от поверхности моря и в полета – от береговой черты.
– Держи точно между этих двух вершин, Монтечинто и Энкюдип. Попадем как раз туда, куда надо. – Однако через пять минут Оскар был пристыжен в своей вальяжной поучительности, ибо «куда надо» почему-то оказалось значительно левее них. Им пришлось развернуться над мысом Фено, и только тогда они очутились, наконец, над Аяччо.
– Что ты делаешь? – спросил Оскар Бешеного, ожесточенно щелкавшего клавишами.
– Как что? Пытаюсь связаться с диспетчером аэропорта.
– Ну ты даешь! Какой к черту диспетчер? Здесь его нет. Кто хочет, тот подлетает и садится. Если там кто-то вдруг собирается взлетать, то на аэродроме жгут костры.
– Придурки!! Ну, костров там пет, хотя два самолета стоят.
– Да ты что?! Целых два!! Похоже, там ажиотаж.
Их самолет для большей уверенности сделал над аэродромом пару кругов, а потом начал снижаться. Компьютер с помощью ультразвукового радара держал высоту, регулируя плавность снижения. Колеса, парашют, тормоза – и вот они застыли в конце бетонной полосы. Полуголый человечек на тракторе зацепил их за переднее колесо и оттащил прочь, при этом безобразно ругаясь. Когда «Дорнье», в конце концов, перестал двигаться, они смогли выбраться из надоевшего тесного салона в теплые корсиканские сумерки.
– Ух!! Здесь жарко!
– Это точно.
Возглавив колонну, Оскар повел всех к знакомой гостинице. Сзади послышались шаги.
– Эй, вы!! Как насчет платы за то, что я надрывался с вашим гребаным самолетом? – это кричал рассерженный тракторист. Получив серебряную монету, он разом подобрел. – Мсье, послушайте, за самолетом нужен глаз да глаз, не то его разберут до последнего винтика!
– Ну так присмотри за ним! Когда будем улетать, расплатимся.
– Хорошо, хорошо! С большим удовольствием, мсье! Акула дернул Оскара за рукав:
– На хрена нам сдался угнанный самолет, а? Может, выгоднее его продать?
– Эй, старик! Мы можем его продать. Скажи хозяину аэропорта – тридцать золотых.
Тракторист выпучил глаза и затряс головой:
– Я не могу с ним так шутить!!
– Это самая настоящая правда.
Часто оглядываясь, видно, с уверенностью, что сумасшедшие иностранцы просто растают в воздухе вместе с самолетом, старикан побежал прочь.
– Чем ты его напугал? – остальные, кроме него и Акулы, не понимали французского.
– Вас это не испугает.
Лениво перебрасываясь фразами, они достигли отеля. Внутри, в пыльном холле было пусто, но вскоре появился по-прежнему слегка небритый хозяин. На этот раз он имел вполне счастливый довольный вид.
– О! Сколько гостей!! Вы все хотите остановиться у меня? О, prego, prego, signori!! Приветствую вас в этой отличной гостинице!
– Эй, я был у тебя не так давно, – прервал его словоизлияния Оскар. – Так что можешь не врать понапрасну.
– Ви? – от волнения у хозяина появился сильный акцент. – Ви бывало здесь? Ах, скузи!! Я вспоминатто!! Богатый араб на мощном самолетто! Я вспоминатто.
Потерев руки, хозяин заговорил таинственным шепотом:
– Сейчас все не так. Близко октябрь, стормо на море, тучи на небо. Осенняя прохлада, много синьоров и синьорин с континента. Мы теперь имеем свет и вода. Вот так.
Новость была и хорошей и плохой одновременно, ибо им предлагали цивилизованное жилье, однако и плату спрашивали соответственную. Однако не успели они обрадоваться и огорчиться, как примчался запыхавшийся владелец аэродрома с охапкой похожих на пуговицы серебряных франков.
– Он мой? – жалобно простонал несчастный, которого вот-вот готов был хватить удар.
