«Лучше с этим типом не ссориться, — подумал я с опаской, — Да и заговорил меня совсем, времени отнял вагон. Прекращать пора».
— Сын мой! — снова громовой бас, снова руки под потолок, — Что я слышу?! Ты собираешься соврать Богу? Не верю! Это невозможно! Бог знает, что ты сегодня получил крупную сумму денег в банке. Зачем же ты это отрицаешь и притворяешься бедняком?!
«А, вот ты куда метишь? И какая осведомленность! Будто, и правда, бог на ушко нашептал. Нет уж, дудки!»
— Святой отец, — я постарался сказать это как можно вежливей, хотя внутри у меня все кипело. — Эти деньги — не мои. Это зарплата моим сотрудникам. Сегодня как раз день выплаты. Люди этих денег целый месяц ждали. Им нужно семьи кормить.
— Что?! Они ждали?! Уж не хочешь ли ты сказать, что и бог должен ждать месяц, пока ты ему заплатишь?! — надо же, как разошелся батюшка. Этот рев, наверное, на улице слышно!
— На счет бога, не знаю, — я уже не сдерживал злости, — А вам, святой отец, придется часок-другой подождать, пока мой папаша не заплатит. У меня же, повторяю, сегодня денег нет! Прошу прощения, у меня дела.
Я поднялся из-за стола и вышел из кабинета. А вслед мне неслись проклятия святого Иолисиана.
— Так не поступают преданные сторонники господа! Вот ты и выдал себя, проклятый оборотень! В тебя бесы вселились! В огонь! В огонь проклятого! В очистительный огонь!
Ну вот, нажил еще одного врага. Очень некстати.
Через час Рубио затолкал в мой кабинет уже знакомую мне охранницу.
— Вот. Это она Иолисиана пропустила.
— Она? — удивился я. — Мадам, вы такая принципиальная, даже меня в свое время на завод не пустили. А тут вдруг совершенно постороннего человека, не предупредив меня… На вас не похоже.
Мощная дама уже не выглядела такой неприступной. Наверное, понимала, чем для нее окончится этот разговор. Она шмыгала маленьким носиком, еле видным из-за пухлых красных щек и постоянно вытирала рукавом узкие глазки.
— Господин Гарвер, простите меня, бога ради. Ну как я могла не пропустить этого человека?!
— Да, я это уже слышал. «Кто же остановит наместника божия в его миссии»? Так?
— Уж и не знаю, господин Гарвер, как насчет миссии, — женщина уже не сдерживала слез, того гляди, начнется истерика. — Только не могла я его прогнать. У него был пропуск.
— Что?! — воскликнули мы с Рубио почти одновременно.
— Да, был пропуск. Господин Гарвер, господин Рубио, я сделала все, как вы велели. Проверила бумаги, послала курьера, который принес подтверждение. И только потом его пустила. Опять-таки, не самого, а с тем же курьером. Вот, посмотрите, господин Рубио. — женщина полезла в карман, расположенный на необъятном бюсте и достала тщательно сложенную бумагу.
Рубио долго изучал бумаженцию, то снимая, то снова одевая круглые очки, потом подошел ко мне.
— Шимит. Разрешение подписано им.
— Куда проводил курьер отца Иолисиана?
— До самого директорского кабинета, — заискивающе пробормотала женщина. — Господин Гарвер, простите, если я в чем виновата. Не увольняйте меня. Я вдова, пенсия на мужа крохотная, а детишек…
— Идите, — оборвал я этот поток жалобных стонов.
— Уволим? — спросил Рубио, когда за женщиной закрылась дверь.
— Сейчас не получится, папаша не даст. Но как только завод перейдет в мое владение — в первый же день! И вообще, это ему так не сойдет, — я со злости поломал сразу два довольно толстых карандаша, — Давно кровью не харкал!
— Ему? Я, вообще-то, о женщине.
— Ее-то за что? За хорошую работу не увольняют. Пусть работает. Наверное, даже премию стоит дать в качестве моральной компенсации за нервотрепку, что мы ей устроили.
На следующий день возле ворот толпилась толпа старушек и крепко сложенных юродивых, которые не давали пройти на завод рабочим и выкрикивали оскорбления в мой адрес. Вскоре подтянулся и сам святой Иолисиан, который начал сыпать проклятиями в мой адрес, обвиняя в сношениях с нечистой силой. Нельзя сказать, что полиция не вмешивалась. Скорее, наоборот, полисмены преградили путь заводским охранникам, пытавшимся разблокировать проходную.
Земля начинала гореть у меня под ногами.
Происходило то, чего я понять не мог. А то, что непонятно — опасно. Похоже, Рубио был не далек от истины, утверждая, что кто-то объявил на меня охоту. Но кто? Кому я наступил на мозоль? Кому помешал? Я в уме перебрал чертову уйму версий, но, ни до чего определенного не додумался.
