Ребята не подведут! - страница 5

— Их утопили в реке, — сообщил Денеш.

— Вот и неправда, — возразил Габи. — На самом деле их не утопили, а похитили. Я все разузнал. Разбойники прошли мимо дома, но их было так много, что задержать я их не смог. Теперь мы все вместе отправимся на поиски. Хорошо?

Все согласились. Тогда Габи предупредил ребят, что действовать надо осторожно, потому что разбойники до ужаса отчаянные. И чтобы они ничего не заподозрили, нужно сделать вид, будто они друг друга не знают.

Так и сделали: будто не зная друг друга, двинулись поодиночке вперед.

Идти по следу было легко, поскольку гусеницы танков глубоко отпечатались на проезжей части подтаявшей мостовой.

Пригнувшись к земле, они внимательно вглядывались в отпечатки гусениц, таинственно кивали и шли дальше.

На углу улицы Орсагбиро стоял соседский мальчишка, по прозвищу Шмыгало, и, по обыкновению, шмыгал носом. Вместе с ним была и его младшая сестра Милка, которая усердно, но безуспешно пыталась засунуть свою тряпичную куклу в водосточную трубу.

— Пошли с нами в разведку, — позвал их Эде.

Те, ни о чем не спросив, пошли с ними.

Добравшись до площади, они увидели танки. Шесть танков с длинными орудийными стволами застыли друг возле друга, напоминая собой слонов из зоопарка. У каждого танка стоял солдат в черной форме.

— Вот они! — крикнул Габи.

Ребята остановились и уставились на солдат с красными повязками на рукавах. В самой середине повязки на белом круге четко выделялась черная свастика.

Солдаты стояли как вкопанные. Ребята тоже не шевелились. Стояли и молча глазели на немцев. Вдруг, откуда ни возьмись, появился седьмой солдат и принялся сердито кричать. Никто не понимал, чего он хочет и что говорит.

— Они даже и по-венгерски говорить не умеют, — разочарованно протянул Денеш.

А солдат все продолжал кричать. Он весь побагровел от натуги, потом стал размахивать руками и наконец внятно, точь-в-точь как дядя Варьяш, заорал:

— Марш! Марш!

Они испугались и пустились наутек, то и дело оглядываясь, не гонится ли за ними злюка-солдат.

Теперь, после удачно завершенного поиска, заняться им было нечем. А ведь до вечера далеко. Скучно сидеть вот так, без дела. Спасибо, хоть Шмыгало принес тряпочный мяч и предложил сгонять в футбол.

Что ж, футбол — это дело! Габи стоял в воротах, причем одной штангой служил большой камень, а другой, за неимением второго камня, двухлетний Дюрика. Ему указали место, где он должен был сидеть, и приказали не шевелиться. Играли азартно, со страстью. Всем уже казалось, что команда Габи победит, но тут Шефчик-старший вдруг допускает ошибку, Шефчик-средний, Янчи, без труда обводит его и сильно бьет по воротам. Габи взлетает вверх, но мяч пролетает выше. Гол! Эх, это было бы еще полбеды, если бы он не услышал во время прыжка предательский треск: темно-синий пиджак лопнул под мышкой и в образовавшуюся прореху удивленно выглянула на ребят белая подкладка.

Дюрика, которому ужасно надоело быть штангой, вскочил на ноги и побежал за мячом. А Габи вдруг вспомнил, что сегодня девятнадцатое марта, день его рождения, и что пора идти домой. Впрочем, может быть, еще и не пора. Он поднялся с земли, отряхнул костюм и побрел домой. Шел он медленно, неторопливо. Ясное дело, дырка так и останется дыркой, а чтобы объяснить ее возникновение, надо немедленно что-нибудь придумать. Но, как нарочно, ничего подходящего в голову не приходило, и оставалось надеяться лишь на то, что в день его рождения ему не очень-то влетит.

Мама стояла у плиты и возилась с обедом.

Габи с замиранием сердца показал ей порванный рукав. Однако мама почему-то не стала его ругать, а только заметила:

— Не велика важность. Для такого дня простительно!

Габи ужасно возгордился: значит, день его рождения такое великое событие, что даже порванный пиджак — сущий пустяк. Только одного он не понимал: почему мама такая грустная. Но ломать голову над этим он не стал, а прошел прямо в комнату, чтобы раздеться и поскорее убрать с глаз долой злополучный пиджак.

В комнате было много народу. Когда он вошел, все замолчали и уставились на него, словно знали о порванном пиджаке.