– М-да, нужно было сразу в мастерской всё это покупать, – вздохнул друг, став чесать макушку. – Может, ну его. А? В мастерской по-новому всё купишь?
– Ну уж нет, – возмутилась Светлана. – Полквартиры захламлено!
Кузнечная мастерская располагалась на окраине города в гаражном кооперативе. Загрузка машины, дорога в гаражи и разгрузка заняли полтора часа. Я, было, захотел остаться и посмотреть на изготовление первого огнестрельного системного оружия. Но Светлана просветила, что только сваривание ствола из стальной полосы займёт несколько часов. Потом проковка, выравнивание, чистка. Плюс изготовление ударно-спускового механизма. В общем, я решил не терять время и заняться другими делами. А тех у меня, к сожалению, было немало.
* * *
– Духи, – ощерился Димка в саркастическо-надменной ухмылке, глядя на строй парней в гражданской одежде с сумками в руках. Те его слова услышали, кое-кто недовольно сморщился или недобро прищурился. Но вслух своё недовольств никто не высказал.
– Тихо ты, разошёлся. А то сам сейчас в этот строй встанешь, – одёрнул я друга.
– Да я так, шучу.
Всего перед нами стояло десять человек. Самому старшему было двадцать шесть лет. Младшему – двадцать четыре. Их мне прислал депутат согласно нашего договора. Вся десятка прямиком из силовых спецслужб. Какой-нибудь романист-писатель, автор боевиков или детективов обязательно ввернул бы нечто «от этих людей так и несло казёнщиной, слегка помятая гражданская одежда висела на них мешками, и любому становилось ясно, что им привычнее мундир». Но я такого точно не скажу. Люди как люди. Таких ежедневно десятки вижу, когда выхожу из дома.
– Я говорил вашему начальству и ещё раз скажу вам, – начал я свою речь, заготовленную заранее. Взаимные приветствия были ещё в момент встречи. Сейчас мы находились в лесу на просторной поляне в нескольких километрах от города и в месте, где не было ни единой живой души. За тем, чтобы за нами никто не решил подсмотреть или случайно не вышел на поляну, следила тифлингесса, патрулирующая лес поблизости. – Вступив в клан, вы не сможете выйти из него без потерь. И тем более не сможете нанести ему вред, – в голове мелькнули мысли, что клятва клану и контроль Системы не безграничны и их можно обойти. Но говорить это я, конечно же, не сбирался. Да и невозможно подобное на текущем уровне интеграции системы в наш мир. – Кто-то из вас имеет задачу сообщать о каждом моём шаге, о планах клана, ну и так далее. Хочу сразу предупредить, что это выйдет боком. Лучше выйти из строя сейчас и уехать обратно, – я обвёл взглядом строй. – Нет желания? Ну, я предупредил, – я хмыкнул и пожал плечами. – Тогда начнём по порядку. Да, и раздеться не забудьте, чтобы сохранить современную одежду. А то поедете обратно в каких-нибудь лаптях.
Не особо мудрствуя я определил всех новичков в стрелки. Раз на будущее заложена идея вооружить всех соклановцев огнестрельным оружием (в качестве основного, а запасным будет старый добрый «холодняк»), то стрелковая основа – что доктор прописал. Система позволила даже выбрать направление: лучник, арбалетчик, метатель и пращник. Недолго думая выбрал арбалетчика.
Когда первого новобранца окутало сияние, а потом тот предстал перед ними в снаряжении средневекового стрелка, половину пробрало. Хладнокровие и выдержка изменила половине из них. Кто-то матюкнулся, кто-то что-то прошептал неразборчивое себе под нос. Парочка побледнела и как мне показалась чуть не отказалась от вступления в клан. Наверное, все рассказы и наставления до этого считали излишне нафантазированными, будучи реалистами до мозга костей.
После того, как последний мужчина стал частью Системы, я решил преподать им урок. Заодно это собьёт спесь с тех, кто считает себя «выше гор, круче яиц».
– Стройся! – рявкнул я на новых соклановцев. Когда они вновь создали строй, продолжил. – С этой минуты вы больше не люди. Точнее не обычные люди. Но в Системе вы ноль, о чём и говорят ваши уровни. Вся ваша сила, навыки и прочее почти не играет роли с кем-то системным, кто выше вас по уровню.
– Типа вас? – крикнул один из парней. Высокий, почти наголо стриженый и с россыпью ярких веснушек на сильно загорелом лице.
