— Их смерть не осталась безнаказанной. Виновных судили, они получили свой срок. Ты с адмиралом Биргоффом и ещё несколькими вашими сподвижниками, живущими здесь, числитесь на Октавии военными преступниками. Если бы вы попали в руки тамошних властей, вас поставили бы перед судом. Но маминых убийц правительство не тронуло. Оно судило мятежников, а своих преступников покрывало. Я не стремлюсь к мести, я даже не собираюсь требовать наказания исполнителей. Я лишь хочу справедливости. Хочу выполнить свой долг перед маминой памятью. Хочу, чтобы эриданский народ, в лице двенадцати присяжных, признал своё правительство виновным в укрывательстве преступления и соучастии в убийстве. Только это примирит меня с Октавией.
— Для тебя это так важно?
— Для меня это очень важно, отец. Ютланд теперь моя страна, но Октавия остаётся родиной.
— Ну, а если присяжные, которых ты считаешь полномочными представителями народа, оправдают своё правительство? — спросил отец. — Что тогда?
Я вздохнул:
— Это будет означать, что Октавия отвергла меня, окончательно и бесповоротно. Я смирюсь с её приговором. Однако я надеюсь на торжество справедливости.
— Что ж, сынок, — медленно кивнул отец. — Поступай, как велит твоё сердце. Выполняй свой долг чести.
Когда я уже собирался уходить, он остановил меня у самой двери:
— Погоди, Алекс. Ты ничего не забыл мне сказать? Это всё, что ты планируешь сделать на Октавии?
Я замялся.
— Ну, в общем, осталась одна мелочь. Она не стоит упоминания.
— И всё-таки?
— Я собираюсь набить морду господину Тёрнеру, отцу Элис. В некотором роде это тоже долг чести.
Август 2002 — февраль 2003 гг.
