Карел мне рассказал, как он влюбился в актрису, и как пытался за ней ухаживать. Но возникли некоторые препятствия: для начала, Мира была девушкой весьма свободных взглядов, и никак не желала ограничиваться себя ролью наложницы Карела. Его тогда кстати называли не Пьяный Губошлеп, а Ураган и откровенно боялись – из-за безумного буйства и неудержимости в драках и сражениях.
И кроме наложницы, никакой другой роли дня нее в окружении Карела быть не могло, ведь кастовость дварфов очень сильна, а актеры в их обществе стоят лишь чуть выше проституток – потому что торгуют всего лишь лицом, а не телом. Мира пользовалась успехом среди владык гор, и ее принимали в гостях многие Цитадели, поэтому яркую жизнь на золотую клетку менять она не собиралась. Карел же, ослепленный и очарованный, вскоре начал таскаться за актрисой, вызывая насмешки. Железный тан Кормак, занятый интригами и подковерной борьбой с другими кланами, упустил увлечение второго сына. Карел же, колеся по поселениям Серганны и соседнего Гвендодена пустился во все тяжкие с алкоголем и наркотиком, делириумом – популярным пойлом на основе зелья маны.
Узнав о том, что Карел прожигает оставшуюся ему долю состояния по кабакам, и про него уже идет плохая молва – мол, не владыка гор взял в свиту актрису, а актриса приютила у порога своего алькова владыку гор, железный тан пришел в ярость. Когда Карел мне рассказывал, прямо он не упомянул, но по намекам я понял, что именно тогда Кормака хватил парализующий удар. Не знаю сразу ли - по итогу начала разборок с сыном, или в процессе, но точно из-за этого.
Карел, несмотря на ярость отца, забывать Миру и не думал. И вскоре – в то время, когда он был в Цитадели Карадрасса, труппа его возлюбленной была разгромлена и захвачена на глубинных тропах отрядом дуэргаров. С темными дварфами, принявшими сторону нечисти, у нейтральных кланов было перемирие, но стычки иногда случались на границах. Здесь же нападение было в глубине территории Серганны, и посол клана Черногорья был вызван на Совет кланов. Дело кончилось выплатой темными дварфами серьезной виры – Мира пользовалась популярностью у многих владык, поэтому сумма, выплаченная одним из кланов, чьи бойцы участвовали в нападении, была велика.
Имя заказчика смерти актрисы секретом ни для кого не было, хотя все стороны делали вид, что блудный отряд сам пришел на одну из оживленных дорог Серганны. Все в Совете понимали, что клан дуэргаров был из тех, кто тесно связан контрабандой с родом Малкоран, состоявшем в клане Карадрасс, но открыто говорить об этом никто не решился.
Мира, как оказалась, умерла не сразу. Злоба Кормака Коркорана была столь велика, что Карел каждую неделю получал по небольшой части тела своей возлюбленной. Об этом Губошлеп упомянул лишь мельком, но поучаствовав в турнире, и увидев засушенный отрубленный палец, я примерно представил картину.
Отведя взгляд от скальпа на доспехах Карела, я постоял еще немного, глядя как последняя, влекомая двумя слугами телега проходит под аркой и двинулся следом за уходящим отрядом. Рядом мелькнула тень, но я даже не вздрогнул, неуловимо почувствовав магическую ауру Блайны. Эльфийка появилась словно из сумрака, из ниоткуда, поднимаясь на ноги и как ни в чем не бывало пошагав рядом со мной. Ни ее одежды, ни оружия не нашлось, поэтому выбирала она из того, что предложила Сира. Доспехов, как и оружия было много, вот только Блайне ничего не подошло. У меня в инвентаре остался принадлежавший ранее Марине комплект повелителя ледяного пламени, но от него эльфийка отказалась без объяснения причин.
Длинные белые волосы воительницы, которая успела где-то помыться и привести себя в порядок, оказались стянуты в хвост. Из одежды на ней было лишь простое зеленое платье и сапоги драконоборца. Те самые, которые я давным-давно отдал Марине на поляне, и передаче которых в качестве подарка Кайле ведьма воспротивилась в ходе помолвки. Сапоги Марина с собой в столицу Винтарии не взяла, в отличие от легендарного портального кинжала – стиснул зубы я при некстати нахлынувшем воспоминании.
