Блайна попыталась еще что-то сказать, прокричать, но ее слова прервались утробным стоном. Правая рука эльфийки дернулась, и ударилась в крестовину чуть расшатанного кинжала. Блайна попыталась вырвать руку, но Ронан отвлекся на секунду и резким ударом вбил кинжал обратно, вновь пришпиливая запястье эльфийки к дереву.
Глядя на происходящее, я с трудом сглотнул. Во рту пересохло от ужаса зрелища, от мучительных стонов Блайны. Я примерно представлял умение эльфов в пыточном искусстве и понимал, что воительница сейчас испытывает нечеловеческие мучения. Она вновь попыталась закричать, и снова ее вопль прервался хрипением и бульканьем. У меня при этом в буквальном смысле слова поджилки затряслись – настолько страшными были звуки, и сколько в них читалось мучения и боли.
Страшно мне было только от осознания, происходящего – ведь у меня есть портальный свиток, и использовать я могу его через интерфейс, даже не открывая. Даже не пытаясь храбриться, с трудом сдерживая панику, я привычно расфокусировал взгляд, ища на периферии зрения иконки интерфейса.
Секунда, две, три.
Горло схватило спазмом – я пытался сглотнуть, и не получалось – потому что узнал, что значит быть парализованным от страха. Интерфейса перед взглядом не было, а на периферии зрения клубилась едва подсвеченная грязно-серая муть. Я снова попытался пошевелиться, не веря в происходящее – разум оказался не готов обреченно смириться. И вновь, стоило совсем шевельнуться, как тело пронзила дикая боль – я даже крикнуть не смог, беззвучно открывая рот.
- Сегодня прекрасный день для смерти, - четко выговаривая слова, произнес Ронан, - и если ты еще раз дернешься, я не оставлю тебе шанса умереть легко. Ты меня понял? – на мгновенье обернулся полуэльф, глянув на меня антрацитово черными глазами.
По лицу текли брызнувшие от непереносимой боли слезы, мышцы живота дрожали, словно я получил разряд шокера, а рот бессильно приоткрывался – я так и не мог вздохнуть.
Но на телесные неудобства сейчас внимания почти не обращал: перед глазами так и стоял полный беспросветного мрака взгляд Ронана.
- Уъуска, - только и выдохнул я, понимая, что попал. Вот просто конкретно попал, и выхода нет. Очень неприятное чувство.
Через десяток секунд немного пришел в себя, но навалившиеся отчаяние и паника были гораздо хуже боли. Все, приплыли. Доигрался в командира и стратега. Рожденный ползать летать не может, куда я вообще полез? Как вообще решился ввязаться в эту авантюру, как поверил Ронану, Блайне? Вернее, не поверил, а решил, что они оба дадут мне беспрепятственно получить слепок памяти Андориэнн? Оба ведь шли со мной, руководствуясь своими интересами, и если бы не Ронан победил, думаю Блайна также не ждала терпеливо, пока я узнаю все что нужно, а использовала бы меня в своих целях.
Сквозь горечь осознания мне стало смешно – еще вчера рассуждал о недальновидности эльфов, которых люди уже по факту низвели в подчиненную расу, а сегодня сам стал чужой куклой.
Эльфийка между тем забилась в отчаянии, не в силах терпеть непереносимую боль. Неожиданно я почувствовал фантомные отголоски ее мучения, содрогнувшись от ужаса. И при этом между нами словно протянулась невидимая связующая нить, и я начал ощущать эльфийку, чувствовать ее.
Блайна тоже почувствовала нашу связь – и сквозь тупое онемение беспамятства и вату в голове я почувствовал ее мольбу. Эльфийка уже была изведена болью до животного состояния, когда работают одни лишь инстинкты. Она была в таком состоянии, когда выдают любые секреты, падают на колени и целуют ноги, лишь бы избавиться от боли.
Страдания Блайны были столь непереносимы, что она рванулась, ломая тонкие кости запястья, пытаясь вырвать руку – так волк перегрызает себе попавшую в капкан лапу. Но Ронан был начеку – резкий взмах, и еще один кинжал пронзил запястье эльфийки, вновь ее обездвижив. Блайна тонко заскулила, и я еще сильнее почувствовал ее эмоции – ощущая ее мольбу о помощи.
«Это очень важно» - шепнула эльфийка в моих воспоминаниях. Она сказала это тогда, когда наши сознания слились, и я оказался в теле призрачной пантеры, наблюдая за убийством эльфийской королевы Зимы. Блайна точно непросто так хотела укрепить связь между нами, и видимо это действительно было очень важно. Вот только делала она это явно не для того, чтобы я помог ей на пыточном столе, в который превратился пень великого дерева. Сейчас же эльфийка умоляла ей помочь избавиться от части боли. Нет, не только об этом:
