Сразу две плети, два живых нароста начали понемногу увеличиваться, потянувшись к вершинам стен. Шевелящаяся масса нежити поднималась по головам друг друга, неотвратимо приближаясь к парапету. Одно из щупалец практически остановилось – над атакующей нежитью в этом месте оказалось сразу три мага, залив огнем пространство перед стеной. Зато второе щупальце мертвецов, поднимающихся на стену подобно муравьям, уже перевалило парапет.
С неослабевающим вниманием я смотрел на то, как маленькие отсюда фигурки заполоняют стену Дель-Винтара, как то и дело в темной массе мелькают блестящие доспехи винтарских воинов, как они падают вниз, сброшенные со стены.
С резким гулом, ударившим по ушам всем в радиусе многих километров, треснул защитный купол. Огромная полупрозрачная сфера пошла яркими всполохами и начала разрушаться, покрывшись молниями вырвавшейся наружу энергии. Со стен сразу перестали лететь в сторону атакующих файерболы – защищающие город маги, видимо, спасали свои жизни. Или уже были убиты.
Пока мы стояли на месте, мимо – совсем неподалеку, проковылял в сторону города Дарриан. Обращенный в зомби рыцарь держал в руках свою голову, безуспешно пытаясь пристроить ее на плечах.
Душераздирающее зрелище. Почувствовав к рыцарю самую настоящую жалость – как к скулящему неуклюжему щенку над которым поиздевались дети, я тяжело вздохнул.
- Робарт.
- Да, капитан.
Мне уже нравятся орки. Они как северные корейцы – на кого показал предыдущий правитель, то и вождь, с сопутствующими правами и привилегиями казнить и миловать.
- Пусть кто-нибудь поможет ему голову на место поставить, - кивнул я в сторону ковыляющего зомби. Уже упавшего – обезглавленный Дарриан запутался в своем плаще, и завалился вперед. Свою голову, кстати, восставший из мертвый наследный герцог Фламгорн из рук не выпустил.
Некоторое время я наблюдал, как четверо наемников подняли и удерживают бывшего светлого рыцаря, а сразу три шамана ставят ему голову на место. К делу подошли серьезно – сначала пришили грубыми нитками, а потом еще и кожу срастили.
В тот момент мне никто не сказал, что из убитых паладинов получаются самые опасные рыцари смерти. Наверное, никто и подумать не мог, что выбранный самим мирозданием капитан и вождь может сознательно совершать откровенно идиотские поступки.
Пока подчиненные мне шаманы приводили в порядок превратившегося в зомби Дарриана, глядящего белесым взглядом, две осадные башни Орды уже добрались до стен. Третья, не доехав совсем немного, горела, подожженная упавшим с небес огненным метеоритом, а еще две завязли в грязи, причем намертво, завалившись на бок. Сейчас воины Орды быстро выбегали из них, устремляясь к тем башням, которые перекинули клювы проходов на парапет стен.
Я жестом поманил варгов за собой, и мы двинулись прямо к воротам. Таран уже добрался до них, и равномерный лязгающий гром ударов разносился над ледяной равниной. Как раз к тому моменту, как мы подошли, первая створка рухнула, накрывая собой таран. Первая группа ворвавшихся орков умерла очень быстро, под сыпавшимися с потолка камнями и горящей смолой, но ринувшиеся вперед ордынцы смели хлипкий заслон грязной стражи и по телам защитников города ворвались во внутренний двор.
Под своды знакомого колодца я ступал с некоторой опаской, держа наготове щит, но схватка уже ушла отсюда, переместившись на улицы города.
Здесь, в привратном колодце, было по-прежнему грязно – только вот сейчас грязь мешалась с кровью и остывающей смолой, среди которой в корчах застыли страшно умирающие орки и попавшие под смолу грязные стражники. Видя, как я опасливо осматриваюсь по сторонам Робарт что-то скомандовал и почти сразу рядом со мной оказалась группа плотно отступивших воинов. Телохранители, значит. В принципе, я был не против. Миновав колодец внутреннего двора, я вместе с наемниками оказался на улицах Дель-Винтара.
Город горел. Столбы дыма поднимались отовсюду, вокруг слышались громкие крики. Орки, оказавшись за стенами, вымещали злобу на жителях – которых, из-за голода, осталось не так уже много. Но остались – несколько раз мне на голову едва не приземлились выкидываемые из окон люди, теряя кровь и внутренности из широких рубленых ран.
