— На общеполитические темы, — говорю я не совсем уверенно.
— Правильно, — поощрительно кивает Элисон. — А какая тема является особенно интересной?
— Положение в лейбористской партии после 1979 года?
— Неплохо, — бесстрастно произносит Элисон. — Совсем неплохо.
Среда, 29 марта 1995 года
17.45
Уже наступил вечер, я и Элисон идем по проходу секции свежезамороженных продуктов супермаркета «Сэйфуэй». Я пытаюсь решить, купить или не покупать упаковку замороженных французских лепешек для пиццы, когда Элисон, внезапно повернувшись ко мне, спрашивает:
— А еще на какую тему беседа может продолжаться бесконечно?
Я на мгновение задумываюсь.
— Общие проблемы религии?
— Отлично… и?
— Конкретно, о положении Англиканской церкви?
— Более, более конкретно?!
— Хм… хм… — Я знаю ответ. Он буквально на кончике языка. — Вспомнил, — говорю я наконец. — Могут ли женщины быть священниками?
— Очень хорошо, — хвалит меня Элисон. — Действительно очень хорошо.
Суббота, 1 апреля 1995 года
20.00
Элисон со своими соседками Джейн и Мэри все еще сидят в гостиной и спорят, идти ли в магазин за видеофильмами. Мэри все равно, что смотреть, были бы субтитры. Джейн все равно, что смотреть, лишь бы без субтитров. Мне все равно, что смотреть, были бы взрывы. Элисон абсолютно все равно, что смотреть, поскольку голова ее занята совсем другими мыслями.
— А еще на какую тему беседа может продолжаться бесконечно? — шепотом спрашивает она меня.
Это-то я знаю. Это легче легкого.
— У него все еще тянется судебная тяжба с соседом, который слева, из-за размеров живой изгороди из бирючины между участками.
— Потрясающе, — блестя глазами, хвалит меня Элисон, а затем во весь голос объявляет, что ей все равно, что смотреть, были бы взрывы.
Среда, 5 апреля 1995 года
6.55
Я ночевал у Элисон, выхожу из душа, направляюсь через лестничную площадку в спальню и вдруг лицом к лицу сталкиваюсь с Элисон. Она в пеньюаре с несколькими полотенцами и косметичкой в руках направляется туда, откуда я только что вышел.
— С добрым утром, малышка, — приветствую ее я.
— Что за тема под номером четыре, которую не следует затрагивать в разговоре?
Еще один легкий вопрос.
— Твоя младшая сестра недавно увлеклась пирсингом. Это определенно табу.
— Великолепно, — говорит Элисон, входя в ванную и закрывая за собой дверь.
Четверг, 6 апреля 1995 года
20.08
Я стою в прихожей с Джейн и Мэри; мы ждем Элисон, чтобы всей компанией пойти в «Кувшин эля». Наконец на верхней ступеньке лестницы появляется Элисон, но еще до того, как она открывает рот, я говорю:
— Никаких тестов.
— Но…
— Никаких «но».
Она с хитрой улыбкой смотрит на меня:
— Ну, только один. Я всего лишь хочу удостовериться. Этот вопрос без подвоха. Просто мне хочется, чтобы ты был полностью подготовлен.
— Ладно, давай.
— Слушай, какая тема под номером пять, которую ни под каким видом не следует затрагивать в разговоре с моим отцом?
— Французские сыры? — спрашиваю я, намереваясь завести ее.
— Нет, — отвечает она, пораженная моим ответом.
— Садоводство? — спрашиваю я с прежним намерением.
Она отрицательно крутит головой.
— Последняя попытка.
Я задумываюсь на минуту.
— То, что ты куришь?
— Теперь мне понятно, что ты относишься к этому легкомысленно, — говорит она, — потому что нам обоим хорошо известно, что мы никогда всерьез не обсуждали это. Если мой отец хотя бы заподозрит, что я курю, то он по меньшей мере сойдет с ума.
— Да я знаю, знаю, — отвечаю я, смеясь. — Но ведь и ты знаешь, что это погубит тебя, ведь знаешь?
— Ты просто решил выиграть время, чтобы подумать, Оуэн, — говорит с улыбкой Элисон.
— Ну уж нет, — протестую я. — Ответ на твой вопрос: роль Америки во Второй мировой войне, точнее, в освобождении Европы. Это, по всей вероятности, его заводит и до сих пор не оставляет равнодушным. Но, говоря по правде, Эл, ни разу в своей жизни я ни в одном из разговоров не обсуждал ни одну из этих тем. Но тем не менее остынь и не переживай, все будет в порядке.
Суббота, 8 апреля 1995 года
12.23
Я и Джим только что подошли к калитке палисадника, в котором стоит наш дом, и мама, выйдя на крыльцо, уже приветливо машет нам рукой. Она, скорее всего, стоит на карауле уже довольно долго, желая быть первой, кто официально встретит нового бойфренда ее дочери.
