— В конце месяца.
— И что теперь будет с группой? — спрашиваю я, хотя наперед знаю ответ.
— Мне очень жаль, парни, но не ехать я не могу. Да вы и без меня справитесь, верно?
— Да, конечно, — говорит Эд. — Я тоже хотел выбрать подходящий момент, чтобы сказать, что собираюсь домой, в Портсмут.
— А что это вдруг? — спрашиваю я.
— Мы едем вместе с подружкой.
— Да… а как же все наши труды, ведь мы кое-чего достигли? — говорю я, обращаясь к ним обоим. — Не можем же мы просто взять и все бросить. Мне кажется, надо что-то придумать.
— Да все это воздушные замки, — заявляет Эд. — Университет закончен. Надо, друзья мои, начинать жить по-настоящему.
22.45
Перед тем как разойтись по домам, мы с Деймоном стоим около паба с инструментами в руках. Эд и Ник все еще в туалете, куда они зашли по пути к выходу. Мы все еще говорим о нашей группе, и он, наверное, уже миллион раз извинился за то, что уезжает, а я не испытываю к нему никакой злобы и даже не могу как следует отругать его, поскольку вижу, как он сам искренне опечален предстоящей разлукой.
— Ты думаешь о том, чтобы создать новую группу в Лондоне?
— Насчет создать не уверен, но, может, примкну к какой-нибудь.
Я в задумчивости киваю.
— А как с Элисон? Она тоже едет с тобой в Лондон? — Это был тот самый и единственный вопрос, который мне не терпелось задать ему, как только он обрушил на нас свою новость.
— Надеюсь, — отвечает он. — У нас все хорошо. Я думаю, что Элисон — это та, которая мне нужна.
— Ну что ж, рад за вас обоих, — говорю я, пожимая ему руку. — Уверен, вы оба там будете довольны и счастливы.
— Спасибо на добром слове, — улыбается он. — Я тоже уверен в этом.
23.45
Уже поздно. Прямо в одежде я сижу на кровати и перечитываю наброски текста к песне, которую собираюсь написать. Она, как и большинство моих песен, написанных за последние месяцы, об Элисон, и, хотя не прямо, а окольно, в ней также говорится и о любви, о том, что становишься старше и меньше интересуешься политикой, о том, что группа разваливается, что надо искать работу, и обо всем прочем, чем сейчас полна моя голова.
Зачем же ты пришла ко мне
С улыбкой милой на лице
И говоришь, что знала все давно?
Ведь жизнь так радует тебя,
Ты беззаботна, как дитя,
И ты решаешь все за всех сама.
Но почему ты мне приносишь только муки
И смотришь на меня глазами палача?
Но я еще живу, хоть сердце на пределе и больше нету сил.
Смешно надеяться, что тот, кто от любви страдает,
Вдруг позабудет все, чем он дышал и жил.
ХОР: Смотрите, мы встаем с колен —
и нас ничто не остановит.
Ты думаешь, что жизни нет конца, до будущего очень далеко…
Но посмотри, как много тех, кто нас с тобой моложе,
Тебе смириться с этим нелегко… а я — идеалист, и я всегда им был,
Пока ты все мои мечты не обратила в прах, но вот тебя я так и не забыл.
Не верьте патриотам! Я прошлому не верю!
Не верьте в то, что все еще возможен компромисс!
Я верю в юность, но в себя не верю.
Мы никогда не знаем, что нас ждет,
Узнаем лишь тогда, когда вся жизнь пройдет.
Круши мои мечты и радуйся и смейся,
Но все равно моя душа останется при мне
(повторить)
Бери все, чем владею я, мне ничего не жаль,
Но знай — улыбку эту на твоем лице должна сменить печаль.
1993 год
Пятница, 26 февраля 1993 года
20.15
Я стою на Кингс-Хит у магазина видеофильмов «Блокбастер» со своей подружкой Луиз, второкурсницей медицинского факультета Бирмингемского университета. Мы с ней познакомились несколько недель назад в студенческом ночном клубе «XL’s». Она милая, но совсем не то, что Элисон. Все то время, что мы вместе — почти три месяца, — у меня в мыслях постоянно присутствует одна и та же картинка: Элисон неожиданно встречает нас, а я и Луиз сияющие, счастливые, просветленные. И тут Элисон чувствует себя настолько опустошенной и потерянной из-за того, что предпочла меня Деймону, что у нее происходит нервный срыв и она с рыданиями падет на землю.
Уже сорок пять минут я жду, пока Луиз решит, какой фильм мы выберем, и любой, кто не пожалел бы времени и понаблюдал за моими телодвижениями и мимикой, несомненно, понял бы, что я все это время раздосадован, раздражен, обозлен, угнетен и так далее в том же духе.
