Мой муж не знал об этом счете, и совсем не потому, что я не доверяла Алексею, просто хвалиться тем, что легко шло в руки, я не хотела. Казалось неудобным лишний раз показывать мужу свою финансовую независимость. Алексей из кожи лез, пытаясь изменить негативное мнение моего отца, сложившееся так неудачно с первой их встречи. Муж работал в фирме папы, куда я попросила его устроить, хотел заслужить расположение тестя, но ему это не удавалось. И пусть, по прошествии этих лет, папа сделал его своим заместителем, объясняя кадровую перестановку престижем фирмы, и что муж его единственной дочери не может работать наемным работником, в личных отношениях потепления между ними так и не наступило. За глаза папа называл Лешу только прощелыгой и аферистом, выскочкой из помойки, что ощутимо меня расстраивало, — я чувствовала себя виноватой в сложившейся ситуации. В том, что два самых родных мне человека вели между собой ежедневную незримую войну, лишало уверенности и надежды, что когда-нибудь мы будем жить одной дружной и любящей семьей. Это я не смогла найти решения сложившейся ситуации, не обдумала все здраво и действовала на эмоциях, повинуясь секундному порыву, когда пошла на поводу у подруги и тайно выскочила замуж за любимого, вместо того, чтобы прийти и все обсудить с отцом. Ведь он никак не заслужил такого отношения и недоверия от единственной дочери. Почему я решила, что он будет против нашей свадьбы и не примет выбор дочери, если хочет ее счастья? Сумела же его убедить не разрушать наш брак и дать мне шанс жить с любимым.
Если бы я знала сколько пролью слез впоследствии, сколько негатива выслушаю от Алексея, когда он после очередной ссоры с тестем винил во всем меня. Сколько ночей простою под закрытыми дверями нашей общей спальни, уговаривая обиженного мужа впустить меня. Если бы знала, сколько раз в одиночестве встречу утро на кровати в гостевой спальне. Даже рождение сына не стало поводом к их сближению. Казалось, что мужа только раздражает безмерная любовь деда к внуку, я видела, как он неприязненно морщился и спешил уйти, когда папа приезжал с кучей подарков и с порога звал Егорку, спешащего к нему навстречу на еще нетвердых ножках.
— Поля, куда вы спрятали моего любимого внука? А подайте мне его немедленно, кому я тут привез подарки?
— Деда, мне, я тут, деда! А это тоже мне? Мама, смотли, мне деда Собачку пливез! Какую большую! А где мне блать песочек для самосвала? А он сам лазглужается? Деда, а ты со мной поиглаешь? И кушать с нами останешься?
Все чаще Алексей старался в такие минуты исчезнуть из дома, возвращаясь лишь поздно ночью, когда в доме уже все спали. А пару раз он даже ночевал в офисе, не желая лишний раз пересекаться с моим отцом.
В последнее время Алексею не нравилось все: какую дорогую одежду я покупаю сыну, как бездумно трачу деньги на продукты, хозяйственные мелочи, сколько трачу на косметику, спа-салоны и прочее.
Это по его настоянию вскоре после свадьбы, мы переехали в отдельную квартиру, лишь бы не жить в доме отца. Правда, просторная пятикомнатная квартира была куплена на деньги папы, как запоздалый подарок к свершившейся свадьбе. Также, как и великолепный банкет на двести персон по поводу торжественного события. И обставили мы квартиру тоже на деньги отца, который запретил тратить мои на такие «мелочи».
— У меня не часто дочь выходит замуж. Могу я, как отец устроить ей праздник? Да и партнеры не поймут, обвинят в скупости, шепотки разные пойдут. Нет, Полюшка, назначай дату банкета, да выписывай наряды на торжество. Сыграем, как полагается!
Мой муж не возражал, но запретил охрану, которая с детства сопровождала меня, он предпочитал не знать, на какие деньги мы живем, при этом не отчитываясь мне о своих доходах. А я и не спрашивала, мне вполне хватало своих на нашу семейную жизнь. Но зато он с удовольствием тратил баснословные деньги на свою одежду, дорогие абонементы в престижнейшие фитнес-залы, где поддерживал форму своего тела. Я понимала его и принимала мужнины новые привычки, ведь только сейчас он мог их позволить себе. Мне нравилось ухоженное, мускулистое, поджарое, без единой жиринки, загорелое тело моего мужа. Его кубики на животе манили прикоснуться, провести шаловливыми пальчиками сверху вниз до самой темной волосяной дорожки, стыдливо прятавшейся под резинкой низко сидящих спортивных брюк. Я любила своего мужа и всячески потакала его занятиям спортом. И пусть это отнимало несколько часов от нашего совместного общения, но если мужу нравилось, то почему я должна быть против? Я не была из тех жен, которые всячески ограничивают свободу своих мужей, стараясь под любым предлогом не выпускать тех из дома. Глупые, разве можно заставить быть рядом насильно?
