— Я не понимаю, зачем этим людям потребовалось доводить собственную страну до полного краха, ведь политиками руководят не эмоции.
— Все верно, Генрих. Они хотели вернуть страну назад, а самый верный путь для этого — довести народ до отчаяния, чтобы он сам просил возврата. И им это удалось. Когда Ельцина страна стала ненавидеть, он, как порядочный человек, решил уйти в отставку. Но как недальновидный человек, рекомендовал народу своего приемника. И народ его выбрал! Вы видите этот парадокс?: из многих кандидатов люди выбирают именно того, которого им рекомендует президент, которого они ненавидят!
— Но как же так, Россия великая страна, великая нация, которая пользуется авторитетом на международной арене.
— Если бы этой нации не хватало только величия, это не было бы большой бедой, но ей не хватает инициативы, самоуважения, стремления к свободе. Что касается авторитета, то его нет. Страну уважают лишь тогда, когда ее жители сыты, здоровы и счастливы. Семьдесят лет унижений сделали в этой стране из человека раба, который стремится лишь к благополучию, которого всегда был лишен. А "народ, который жертвует своей свободой ради своего благополучия, не достоин ни благополучия, ни свободы" — как сказал знаменитый француз.
Но меня огорчает другое, Путин — не глупый человек, у него есть все, что может пожелать себе честолюбивый человек в этом мире, кроме одного: он не сделал ни одного шага для того, чтобы войти в историю. Его забудут быстрее, чем забыли Горбачева. Его жалкие попытки противопоставить Россию Америке и Европе выглядят смешно. А заигрывать с исламским миром просто опасно. И эти его действия ни России, ни президенту авторитета не прибавляют. Я считаю, что планете повезло, что по воле истории на месте Америки по могуществу не оказалась такая страна как Иран, Ирак или Афганистан.
Тот факт, что Путин задавил ростки демократии в России, показывает лишь то, что в нем нет ничего великого, все тот же раб, завистливый, трусливый и мстительный.[Author ID0: at]
[Author ID1: at Wed Jan 1 17:13:00 1997]
[Author ID1: at Wed Jan 1 17:12:00 1997]
Перед отъездом Таубе сконструировал компактный генератор защитного поля с автономным питанием и сигнализацией, и расположил все это на шасси двухместной детской коляски. Теперь на прогулку мальчика можно было вывозить на ней, и за ним не тянулся кабель генератора. Это был подарок Таубе отцу и сыну.
Спустя месяц, уже в конце июля, Игнатий однажды сказал Шварцу:
— Папа, у меня режутся зубы.
— Тебе больно, сынок?
— Боль я отключил, мне щекотно.
— Как отключил?
— Я не знаю, как это происходит, я просто умею устранять ее.
Шварц раздобыл для сына резиновое кольцо, которое можно грызть деснами, а сам думал, какие еще способности проявятся у его неведомого сына.
— Папа, сегодня у тебя преобладают фиолетовые тона.
— Какие тона, о чем ты говоришь?
— Я говорю о цвете твоей оболочки.
— Ты имеешь в виду ауру?
— Да, ауру, — обрадовался Игнатий, — я вспомнил это слово. И еще я вижу цвет внутренних органов, если сосредоточусь.
— Это большая редкость среди людей. Мне бы хотелось, чтобы у тебя сохранилась эта способность. И еще я бы хотел, сынок, чтобы ты мне рассказывал о своих ощущениях, о тех, которые кажутся тебе странными или важными.
— Профессор Таубе твой друг?
— Да, и не только мой, но и твой.
— Ты знаешь, что завтра он тебе позвонит?
— Ты уверен, что он позвонит? — спросил пораженный Шварц.
— Конечно, разве ты не знаешь?
— Нет, сынок, я не умею предвидеть будущее, такой способностью обладают единицы. Расскажи об этом подробнее. Почему ты смеешься?
— Папа, когда ты спрашивал про ауру, я услышал эти слова: "расскажи об этом подробнее", а теперь ты их сказал.
— Часто у тебя это случается?
— Нет, не часто. Вчера вечером я узнал, что скоро ты снимешь с меня этот шлем.
— И как это произошло?
— Я уже засыпал, и увидел, как ты отстегиваешь ремешки, и я проснулся.
— Скажи, Игнатий, а почему я решу снять с тебя шлем, как ты думаешь?
— Потому что в этом месяце на меня не будет нападений.
— Если ты в этом уверен, то почему я не могу снять его прямо сейчас?
