— Наконец-то, Амбросио, — сказал Лудовико. — А то очень некрасиво получалось: недаром же говорят — друг познается в беде.
— Да я бы раньше пришел, — сказал Амбросио. — Но я только сегодня утром узнал — встретил на улице Иполито.
— И ты от этой паскуды все узнал? — сказал Лудовико. — Наверно, все-таки не все.
— Что там про Лудовико слышно? — сказал Амбросио. — Уже месяц, как уехал в Арекипу и как сгинул.
— Он лежит в полицейском госпитале, — сказал Иполито, — весь как есть в бинтах. Из него там, в Арекипе, котлету сделали.
Еще до конца не развиднелось, когда тот, главный, пнул дверь их барака и крикнул: уходим! Еще звезды не погасли, тянуло ночной сыростью. Трифульсио приподнялся и сел на своем топчане, крикнул — иду! — и мысленно помянул матушку того, главного. Он спал не раздеваясь, так что надо было только натянуть свитер, набросить на плечи пиджак, сунуть ноги в башмаки. Подошел было к крану умыться, но передумал — и так было зябко, только прополоскал рот, пригладил курчавые волосы, протер гноящиеся глаза. Когда вернулся в барак, все уже встали — и Тельес, и Урондо, и Мартинес — и ворчали, что подняли их в такую рань. В окнах усадьбы горел свет, у ворот стоял фургон. Девчонки с кухни дали им горячего кофе, и каждый выпил по большой кружке, а вокруг сидели, рыча, собаки. Дон Эмилио в комнатных туфлях, в халате, вышел проводить их: с Богом, ребята, не осрамите меня. Лезьте, сказал главный. Тельес сел впереди, а Трифульсио, Урондо и Мартинес — сзади. Небось у окошечка хотел, подумал про Урондо Трибульсио, шалишь, я тебя опередил. Ему что-то немоглось, все тело ломило. Поехали, сказал главный. И дал газу.
— Вывихи, ушибы, кровоизлияния, — сказал Лудовико. — Доктор меня просветил: я теперь поднаторел в медицине. Ох, ты бы знал, что это были за дни.
— Мы с Амалией как раз в воскресенье тебя вспоминали, — сказал Амбросио. — Как ты не хотел ехать в Арекипу.
— Сейчас хоть спать могу, — сказал Лудовико. — А в первое время, не поверишь, даже ногти болели.
— Утешайся тем, что пострадал при исполнении, — сказал Амбросио. — Получишь награду.
— А что это еще за Коалиция? — сказал Тельес.
— Да хрена с два при исполнении, — сказал Лудовико. — Нас и посылали, а с другой стороны — вроде бы и нет. Ты не представляешь, Амбросио, что это за бардак.
— Дерьмо собачье — вот и все, что тебе надо о ней знать, — засмеялся главный. — И что мы разгоним к чертям ее демонстрацию.
— Да я так просто спросил, для разговору, — сказал Тельес. — Ехать-то скучно, такая езда всю душу вымотает.
Это точно, подумал Трифульсио. Он попытался было уснуть, но машина подскакивала на ухабах, и он то и дело ударялся головой о крышу, плечом — о дверцу. Пришлось вцепиться в спинку переднего сиденья. Вот тебе и «у окошечка»: в выигрыше-то оказался Урондо, а не он. Урондо, которого он с Мартинесом оберегали от толчков, захрапел. Трифульсио посмотрел наружу: пески, черная петляющая полоска шоссе в клубах пыли, море, а над морем кружатся чайки. Старый стал, подумал он, не выспался — и тут же расклеился.
— Коалиция — это кучка миллионеров, — сказал главный. — Раньше они лизали сапоги Одрии, а теперь, видишь, осмелели, обнаглели, испытывают его терпение.
— А как же это Одрия позволяет устраивать демонстрации против себя? — сказал Тельес. — Чего он с ними чикается? Раньше-то кто пикнет — сейчас же посадят и еще вздуют. А теперь почему не так?
— Им только палец сунь, они тебе руку по локоть отхватят, — сказал главный. — Но уж в Арекипе они слишком далеко зашли. Теперь узнают, почем фунт лиха.
Бестолочь, подумал Трифульсио, глядя на подбритый затылок Тельеса, что б ты понимал в политике, ни уха ни рыла не смыслит, а туда же. И спрашивает-то, чтоб только подольститься к главному. Он вытащил сигарету и, закуривая, толкнул локтем Урондо. Что, приехали? — вскинулся тот. Какой там приехали, только еще Чалу миновали.
— История такая, что не знаешь, как рассказать, — сказал Лудовико. — Все пошло сикось-накось. Все нас обманули, даже дон Кайо — и тот.
— Ну уж ты скажешь тоже, — сказал Амбросио. — Он больше всех погорел на Арекипе. И министерство потерял, и за границу пришлось смываться.
