«Правым» были готовы помочь многие. Но, пожалуй, самая прочная опора у Бухарина, Рыкова и Томского была в органах государственной безопасности. К ним примыкал всесильный нарком внутренних дел Ягода, который формально возглавил органы в 1934-м, после смерти В.Р. Менжинского, а фактически был их шефом с 1926 года.
Ягоду давно уже принято считать верным сталинским сатрапом, который на определенном моменте перестал устраивать «тирана». Но ряд данных свидетельствует об обратном. Ягода вовсе не был таким уж подхалимом, во всем поддакивающим Сталину и высшему партийному руководству. Довольно часто он противопоставлял себя партийным верхам, проявляя качества ведомственного вотчинника, имеющего свои «хозяйственные» интересы. А какие интересы могут быть у вотчинника, если он стоит во главе тайной полиции? Понятно какие — стремиться всячески усилить свою власть над свободой и жизнью людей. Что Ягода и старался делать, иногда пытаясь обходить Сталина и Политбюро. Причем ведомственный сепаратизм стал проявляться у него еще с начала 20-х годов.
«В 1922 году столкнулись между собой нарком юстиции Курский, Прокурор республики Крыленко и управделами ГПУ Ягода, — пишет Е.А. Прудникова. — Речь шла о внесудебных приговорах ГПУ по делам собственных сотрудников. По-простому говоря, первые двое считали, что чекистов, совершивших должностное преступление, следует судить на общих основаниях, а Ягода отстаивал право структуры самой наказывать своих преступников. Конфликт выплеснулся наверх, в форме письма Сталину, последующие десять лет его решали, да так толком и не решили… В 1931 году, в порядке оздоровления кадров, первым заместителем председателя ОГПУ Менжинского был назначен старый большевик И.А. Акулов, «профсоюзник», до того зам. наркома РКП — в общем, «варяг», из партийцев. И вот какую историю рассказал бывший чекист Михаил Шрейдер: «Характерной для различия позиций, занимаемых Ягодой и Акуловым, была оценка вскрытого мною летом 1932 года дела о массовом хищении спирта на Казанском пороховом заводе (я был тогда начальником экономического отдела ГПУ Татарии). По делу проходило 39 работников ГПУ Татарии. Акулов, поддерживаемый Менжинским, настаивал, чтобы всех участников хищений и взяточников, состоявших на службе в органах, судили по всей строгости на общих основаниях. Ягода же считал, что это будет позором для органов, а потому всех этих преступников надо тихо, без шума снять с работы и отправить служить куда-нибудь на периферию, в частности в лагеря…» Акулова вскоре из органов выдавили, Менжинский умер, и Ягода стал начальником политической полиции СССР» («Хрущев. Творцы террора»).
А вот еще один, ярчайший пример. 8 мая ЦК и СНК приняли постановление «О прекращении массовых выселений крестьян» (его подписали Сталин и Молотов). «Однако руководство ОГПУ его игнорировало, и потому только спустя год и пять месяцев была подписана Ягодой секретная Инструкция, адресованная всем партийно-советским работникам и всем органам ОГПУ, суда и прокуратуры от 27 октября 1934 года, — пишет С. Кузьмин. — Г. Г. Ягода добился оставления за собой права производить аресты без санкций прокуроров в отношении лиц, обвиняемых в террористических актах, взрывах, поджогах, шпионаже, нарушении границы, политическом бандитизме, а также — членов антипартийных группировок» («Лагерники»).
9 августа 1934 года Наркомвнудел разослал на места телеграмму, в которых приказал создать при каждом концлагере суд НКВД. В телеграмме запрещалось обжаловать приговоры этих судов и требовалось согласовывать данные приговоры лишь с краевыми прокурорами и судьями. Политбюро и сам Сталин были в шоке от подобного сепаратного мероприятия, но это вовсе не привело к падению «верного сталинского сатрапа». С ним был заключен компромисс (внимание — именно компромисс!) — лагерные суды оставались, но им давали право кассационного обжалования.
Сталин понимал, что органы слишком уж зарываются, раскручивая маховик репрессий. В сентябре 1934 года он инициировал создание комиссии в составе Кагановича, Куйбышева и И.А. Акулова (Прокурора СССР). Ее целью была проверка «органов» — на основании жалоб в ЦК. Жалобы касались дела о «вредительстве» в Наркомате земледелия (1933 год), по которому репрессировали около сотни ответственных работников. Комиссия выявила серьезнейшие нарушения, допущенные в ходе расследования этого и других дел. Сталин вообще хотел назначить Акулова главой тайной полиции вместо Ягоды, но тот упорно не хотел выпускать такой пост из своих рук. Довольно странно, если считать Сталина всесильным диктатором, а самого Ягоду бесхребетным подхалимом. Ведь если верить нашим сталиноборцам, решение Сталина было законом, неукоснительно исполнявшимся.
