— Стоять! Резкая команда эхом разнеслась по улице.
Шестеро мужчин замерли, образовав странную картину. Телдин дико огляделся в поисках того, кто это произнес.
— Стоять, я сказал, — повторил голос.
Теперь Телдин смог увидеть говорившего. Он был стройным мужчиной на дюйм или два выше Телдина и, судя по его лицу, на пару лет моложе. Он был одет в ту же невзрачную серую одежду, что и напавшие на Владельца Плаща, и его волосы — тонкие, как паутинка, и такие светлые, что казались почти белыми, — были подстрижены в том же строгом стиле. Его бледные серо-голубые глаза смотрели спокойно, лицо ничего не выражало.
Мужчина, державший Телдина, впился взглядом в новоприбывшего человека. — Вы защищаете нарушителя закона? — прорычал он.
— Он нарушает закон только потому, что не знает закона, — резонно заметил пришелец. Его голос потерял свою властность и теперь был мягким, почти музыкальным. — Что говорит «Истинный Путь» о неведении?
Крупный мужчина колебался. Его рука ослабила хватку на плече Телдина, а затем полностью отпустилась. Он взглянул на товарищей, стоящих по бокам, в его глазах было сомнение. — Неведение — величайшее преступление... — медленно произнес он.
— ... но преступление должно быть исправлено, а не наказано, — заключил пришелец. — Я прав? Наш друг, — он указал на Телдина, — идет в Великий Архив за знаниями, с уважением и почтением, как ему и положено. Он не знает наших обычаев, это правда, но вина в равной степени лежит и на вас за то, что вы не просветили его.
Бывший враг Телдина опустил взгляд. Его товарищи уже сделали пару шагов назад, будто пытались раствориться в окружающей их толпе.
Здоровяку удалось выдать последнюю вспышку бравады. — И кто вы такой, — спросил он пришельца, — чтобы наставлять меня на «Истинный Путь»?
— Я — «Дитя Пути», — тихо ответил пришелец. Он протянул что-то мужчине. Телдин не мог разглядеть деталей, но эта вещь была похожа на серебряный диск диаметром в пару дюймов, украшенный сложными символами.
Для Телдина это ничего не значило, но его враг мгновенно осознал ситуацию. Сероватый цвет лица здоровяка побледнел еще больше, и он снова опустил взгляд. — Я прошу прощения, Достойный, — пробормотал он, судорожно прикасаясь кончиками пальцев правой руки ко лбу. — Я...
Незнакомец прервал его. — Хватит, — резко сказал он. — Подумайте над тем, что я сказал... но сделайте это где-нибудь в другом месте.
Телдин наблюдал, как его бывший противник исчез в толпе, сопровождаемый своими товарищами... затем слегка вздрогнул, когда незнакомец заговорил с ним.
— Я думаю, вам это не понадобится.
Щеки Телдина вспыхнули от смущения, когда он понял, что все еще держит свой нож, готовый нанести удар врагу, которого перед ним уже не было. Он поспешно вернул клинок в ножны. — Спасибо, — тихо промолвил он. — Я не знал, как лучше с этим справиться.
— Вы справились с этой ситуацией единственным возможным для вас способом, — ответил незнакомец, пожимая плечами. — Они собирались «дисциплинировать» неверующего — вероятно, после нескольких часов в винной лавке, набираясь храбрости, — и он улыбнулся.
Телдин, однако, в ответ не улыбнулся. В дыхании этого человека не было никакого запаха алкоголя. Что это значит? Значило ли это вообще что-нибудь, или паранойя Телдина снова разыгралась?
— В любом случае, — продолжал молодой человек, — в «Компакте» это не редкость. Один из недостатков жизни в теократии заключается в том, что иногда верующие позволяют своему рвению немного выйти из-под контроля. Он снова пожал плечами. — Истинный Путь должен быть путем мира, но люди иногда забывают, что он распространяется и на неверующих.
— Вы все время об этом упоминаете, — заметил Телдин. — А что такое Истинный Путь? Он поколебался, затем осторожно добавил: — Если у вас есть время сказать об этом.
Мужчина одарил Телдина обезоруживающей улыбкой. — У меня есть время, — подтвердил он. Он взглянул на солнце, которое висело в небе, раздутое и красное, чтобы определить час. — Вы когда-нибудь ели хигхсунфеаст? — спросил он.
— Нет, — ответил Телдин, — и я был бы рад угостить вас едой. Или, — он криво изогнул бровь, — это было бы против Традиций?
