Бетон, влажный от антисептиков; запах людей и отходов.
Клетки. Ярко освещенные бетонные клетки без дверей, в каждой кусок матраца и человек, словно личинка в ячейке сот. Пять шагов на пять, может, даже меньше, без дверей, без коридоров между клетками. Только сеть помостов вверху и лестницы, которые – если их опустить – позволяли этим людям выбраться, лишь по несколько человек одновременно.
Линия клеток исчезла, закрытая кривизной купола, далеко впереди, угрюмым эхом отражались звуки шагов по стальным помостам. Люди внизу поднимали головы и смотрели на них без особого интереса.
Раен осмотрелась, чувствуя тошноту, и втянула в легкие зловонный воздух.
– Их контракты продаются?
– Только для использования на планете.
– У вас нет экспортной лицензии?
– Нет, леди.
– Насколько я понимаю, большое количество ази было конфисковано на фермах. Но их контракты трудно перекупить. Где их разместили? Здесь?
– У нас есть камеры хранения в других местах.
– Оборудованные так же, как эта?
Итавви не ответил, и Раен представила себе, какие камеры хранения может построить припертая к стене правящая корпорация – торопливо, в малонаселенном районе.
То, что она видела перед собой, в сравнении с теми можно было, наверное, считать роскошными апартаментами.
– Однако все складированы, – заметила она. – Это подходящее слово?
– В сущности… – прошептал Итавви.
– Вы по-прежнему производите ази в том же темпе?
– Леди, лучше бы тебе спросить в Центре ИТАК… я не знаю причин…
– Твоих знаний достаточно, сэр Итавви. Ответь на мой вопрос. Уверяю, ты ничем не рискуешь.
– Я не знаю ни о каких изменениях. Я не связан с эмбрионикой, у них отдельная администрация, по другую сторону, номер 51. В бюро они приходят только после шести лет, и количество прибывающих не уменьшается. Сомневаюсь, чтобы произошла какая-то перемена. Мы получили распоряжение производить.
– Из какого источника?
– Лицензия Контрин, леди, – хриплым шепотом ответил чиновник. – Мы просили о скромном увеличении производства, а получили четырехкратно большую лицензию.
– Несмотря на то, что имели разрешение Контрин на их продажу по достижении восемнадцати лет. Нормы экспорта не изменились.
– Мы надеялись, леди, что получим лицензию, когда придет время. Мы просили об этом, даже о согласии на ликвидацию, Этого нам тоже нельзя делать. Имения заполнены сверх всякой меры. Они должны возвращать нам ази по истечении года, для обучения. Но теперь теперь они работают главным образом для того, чтобы прокормить собственных работников… боятся и не хотят их отдавать, ни постоянных, ни сезонных. – Итавви вытер лоб. – Задерживают поставки продовольствия, чтобы удержать рабочую силу. Ничто не попадает на склады: наше продовольствие, продовольствие для станции. ИСПАК грозила прекращением подачи энергии, если фермы не изменят поведения, но ИТАК… убедила их. Подобный шаг не остановил бы фермеров, у них есть собственные коллекторы, собственная энергия. И они не отдадут ази.
– Они организованы?
Бета покачал головой.
– Это крестьяне. Недальновидные, тупые крестьяне. Они держат ази, потому что это их рабочая сила и способ выживания, если бы ИСПАК выполнил свою угрозу. Фермы всегда были частью процесса: мы высылали туда ази в конце обучения, а потом забирали тех которых контрактовали для специальных заданий. Выгода и для ази, и для фермеров. А сейчас, леди, фермы хотят прекратить сотрудничество.
– Сомневаюсь, что они недальновидны, сэр Итавви. Если дойдет до драки, у них будут люди.
– Ази.
– Думаешь, они не захотят сражаться?
Уважительность бета не позволила ему дать искренний ответ, хотя ей показалось, что он не до конца убежден.
– Я не верю, что они не общаются между собой, – заметила Раен. – Ведь все ведут себя одинаково. Правда?
– Не знаю, леди.
– Только на Востоке или на Западе тоже?
Итавви облизал губы.
– Я думаю, везде.
– Без организации, без плана борьбы с голодом.
– Начаты новые ирригационные работы. Река, которая снабжает водой Новую Надежду, под угрозой. Они расширяют…
– Без лицензии?
– Без лицензии, леди. ИТАК протестует, но мы ничего не можем сделать. Они борются друг с другом, дерутся за землю и воду, – он вытер пот со лба. – Бывает, что двое или трое фермеров объединяются вместе. Они торгуют, эти фермеры.
