Ну вот, давайте дальше я вам расскажу. Было мне показано практически в самом конце уже всего, что мне показали… Глобализация вот эта, чипирование — на самом деле, это полный обман. Это прелесть. Вроде, кажется удобной для человечества, но в реальности, это свобода человека полностью будет ограничена. Для чего? Чтобы Люция, вот этот падший ангел, сатана, мог легко контролировать каждую личность, в свое усмотрение. Когда человек будет полностью уже чипирован под кожей, а мне было показано, что это будет уже в ближайшее время, то тогда ему уже не нужно будет что-либо для этого человека посылать своих падших ангелов, чтобы они его контролировали. Он уже будет все видеть.
И это делается для того, чтобы куда человек не пошел, что бы он не делал, каждый шаг его был под контролем. Для чего это делается, хотите знать? Для того, чтобы уничтожить все христианство. Сначала будут пластиковые карты в одну объединять. Потом их все уменьшать-уменьшать будут — до нанокарт, которые уже будут внедряться в тело человека. И когда уже внедрят в тело человека, вот, тогда уже можно будет уничтожить все остатки веры.
Каким образом? Я вам скажу. Нельзя будет принять монашество без документов. Нельзя уже сейчас принять монашество без документов. Впоследствии, все монахи, которые уже приняли монашество, ихние документы будет сам настоятель менять на пластиковые. Впоследствии, их также будут всех чипировать. Вот. Их будут чипировать и при этом лукавый, он знает, как обмануть, вот, мне все было показано, как они… Эти падшие ангелы — они все время рядом с нами, вокруг нас. Всегда! Как бы мы этого ни не хотели. И мы их не видим, но в реальности, они есть. Мне иногда кажется, что я их вижу, потому что я помню, как они выглядят. И у меня такое ощущение, что они всегда рядом.
И поэтому, иногда страшно даже человека осудить. Даже я вот иногда осуждаю человека, да, рассуждаю, и то боюсь, чтобы не осудить его. Потому что осуждением я уже впускаю в себя вот эту нечистоту, осквернение. И впоследствии, будет великая война христиан (остатков христиан) против политики…
Сын Люция (антихрист), прямо скажу, он уже родился. Он уже почти вырос… И вот идея этого всего чипирования — впоследствии, потом, искать всех, кто уже в монашеском постриге, и их уничтожать. Прямо в прямом смысле — расстреливать без объяснений. Без суда, без всего, и, притом, прилюдно.
Это будет как в ленинские времена, только раз, наверное, в миллион хуже. И вот именно вот эти три года будут самыми страшными на Земле. Самыми страшными! И потом наступит конец. Конец всей нашей жизни, земной, для всех! Придет Сам Господь на Землю, спустится, — Иисус Христос. Со Своими Апостолами. Как сейчас на вас смотрю, и их вижу, как они спускаются. Они придут. Придет также Люция, уже прямо в открытую. Уже ничего не будут скрывать. И будет полный, четкий отбор.
Христос, знаете, на самом деле, для чего Он придет? Он придет остатки забрать. Остатки огоньков вот этих вот, чистых, сердечных. Забрать, чтобы уже полностью мир отдать в его власть, вот этого сатаны, лукавого. Потому что все начнут сами себя убивать, и так далее. Это, в принципе, уже происходит, давно. Посмотрите на Сирию. Убивают людей, и будут убивать еще больше, с каждым днем, и с каждой минутой. Украина вот, пример показательный. Духовно-нравственное падение папизма. Почему папизм решил резко объединиться с Православием? Мне это было тоже показано…. Якобы вроде под предлогом присоединения к Православию. Нет. Цель совсем другая. Всех еретиков, всех объединить, протестантов, и так далее. Объединить в одно целое.
И потом мне показали следующее. Мне показали протестантские храмы. Реально показали все протестантские… какие там есть: пятидесятники, баптисты, свидетели Иеговы, адвентисты седьмого дня, и многие-многие другие еретические церкви мне были показаны. Я смотрю так, со страхом, и говорю: «а зачем вы мне это показываете?» Он говорит: «тебе это надо». Он говорит: «вот видишь, эти люди? Они, — говорит, — наши. Но они могут быть и не наши. А вот этих видишь, которые поют там, как бы, Бога прославляют? Они знаешь, — говорит, — какого бога прославляют?» Я говорю: «какого?» «Нашего» — и улыбается. «Нашего, — говорит, — бога прославляют». Вот эти пятидесятники, вот этот папизм, вот это все. Они говорят: «нашего бога прославляют». Я говорю: «как же так? А красиво как поют». «А ты, — говорит, — как думаешь? Они должны плохо петь? Наша задача, — говорит, — приманить. Вот так, к нам вся молодежь и идет, — говорит. — Прям хочу — не хочу, двери можно не закрывать, — говорит. — Они к нам идут прямо. Но, — говорит, — есть шанс, что их можно оттуда вытащить. Это те, кто за них молится».
