– Не твое дело.
– И что ты с ней будешь делать?
– В театр ходить.
– Ну-ну… – Глеб забавляется мной.
Дома выкладываю сумочку на стол, зажигаю яркую лампу, достаю лупу.
Сумочка в ужасном состоянии. Лишних двести долларов на реставратора у меня нет. Деньги выброшены на ветер. Стасу, конечно, все равно. Но мне нет. В самом деле, дурацкий поступок.
Бисер тускло бликует в свете лампы. Трогаю пальцами рельеф вышивки. Внутри появляется странное чувство восторга: нечто подобное я испытала, когда впервые взяла на руки Катюшку. Мне жаль забрасывать такую красоту в дальний ящик шкафа. Есть только один вариант: отреставрировать сумочку самой. И от этой мысли холодеют внутренности. Все равно как напроситься на полет в космос. С другой стороны: если испорчу, – никто не предъявит претензий.
Рисунок дивный: пастушка на лугу. Много оттенков. Цвета от времени поблекли. Бисер сегодня выпускают другой фактуры, иного качества. Впрочем, если хорошенько побегать, можно найти все, что угодно.
И я засыпаю со сладким чувством предвкушения. Перед ним отступает моя извечная тоска о чем-то несбыточном.
***
Наконец врач сообщает о выписке. Ребра срослись, голова зажила. Пора на домашний режим.
И вот тут происходит первая стычка со свекровью.
– Ну, сыночек, мы поедем домой, – говорит мать Стасу.
Тот молчит.
– Он поедет со мной, – говорю я.
– Кто ты такая? – жестко спрашивает свекровь.
– Жена.
– Он не помнит тебя.
– Вспомнит.
– Ты – обуза. От тебя одни проблемы.
– У нас штамп в паспорте.
– Ну и что? У него их три стоит! Один – о разводе.
– Стас, ну что ты молчишь? – вскипаю я.
Он долго рассматривает нас со свекровью. Потом тихо говорит:
– Я остаюсь со Светланой.
Лицо свекрови каменеет.
Эту маленькую битву я выиграла. Но что мне с того? Я не чувствую сладости победы.
Пока Стас собирается, лечащий врач хватает меня за локоть: – Я хочу дать вам несколько советов. Он серьезно озабочен здоровьем Стаса. Выписывает несколько рецептов лекарств для сосудов головного мозга, снотворное, болеутоляющее. Но дело не в лекарствах.
Врач мнется, что-то решает для себя, прежде чем сказать наконец:
– Послушайте, Вы осознаете, какую ответственность взваливаете на свои плечи?
– А в чем, собственно, дело?
– Он инвалид. Пожизненно. Любая простуда будет влиять на его здоровье. Не исключены нервные расстройства. Но самое главное… Очень высокий процент пациентов с амнезией заканчивают жизнь самоубийством. Человек без прошлого что дерево без корней. Они ни к кому не привязаны, очень страдают физически и морально. Понимаете? Это не шутки. Не дурацкие мыльные оперы. На кону человеческая жизнь.
– Я буду крайне внимательна к нему.
Врач пристально смотрит мне в глаза:
– Еще довольно высокий процент таких больных регулярно попадают в сумасшедший дом.
– Перестаньте меня пугать.
– Я предупреждаю. Прошу вас не форсировать события. Чтобы вспомнить себя ему понадобятся возможно даже не месяцы – годы. Не исключено, что он вообще ничего не вспомнит. Оцените еще раз свои силы. Может, лучше оставить его с матерью?
– Это его решение, – выговариваю слова жестко и четко.
Врач понимающе кивает головой:
– Если понадобится совет, приходите.
– Спасибо. В нашей квартире Стас как чужой. Он внимательно разглядывает вещи. Придирчиво изучает свой гардероб. Просматривает книги. Вечер проходит в тягостном молчании, уже привычном для меня. Молча ужинаем. Молча ложимся спать. Я не знаю, стелить ли мне постель на двоих, как раньше, или порознь. Мать говорит, что супружеское ложе – не поле битвы. Интимными отношениями нельзя играть. Как сильно бы не поссорились муж с женой, но ложиться они должны в одну постель.
Я любила спать со Стасом. Именно спать. Утыкаться носом в его подмышку, вдыхать острый запах свежего мужского пота. Этот запах успокаивал меня. И сердце, равномерно бьющееся под моей рукой, – это гарантия моего будущего.
Но сегодня невозможно лечь в одну постель. Все равно как со случайным прохожим. И я стелю Стасу на полу.
Он достает из шкафа чистое полотенце и трусы, уходит в душ.
Я раскрываю антикварную энциклопедию, статью "фарфор". Но мысли мои плавают где-то в голубой дали, и я ловлю себя на том, что читаю одну и ту же строчку десятый раз.
