Вот так, хлюпая по лужам и чавкая по грязи, потеряв какое-то время, они и дошли к сторожке у сельских складов. У сторожки стоял один грузовик. А непосредственно у складов стояли ещё два грузовика, и какие-то гражданские люди сгружали с них ящики.
В сторожке горел свет, и через окно лейтенант увидел в ней милиционеров и людей в гражданской одежде.
— О! Да тут милиция, — сказал лейтенант.
— Значит, всё в порядке? — спросил младший сержант Сапронов.
— Пошли уточним, — произнёс лейтенант, входя в сторожку.
Сапронов последовал за ним.
Зайдя в помещение, они увидели трёх милиционеров — старшину и двух старших сержантов, и двух гражданских. Все были азербайджанцами.
— Что тут у вас? Может чем помочь? — спросил лейтенант, обращаясь к милиционеру-старшине.
— Иди лейтенант своей дорогой, сами разберёмся! — ответил не очень приветливо старшина.
— Не понял?!
— Что не понял? Иди отсюда! — злобно ответил милиционер.
— Э, мужик сейчас комендантский час. Покажи свои документы! — сказал лейтенант, смотря милиционеру в глаза.
— Х… тебе, а не документы! — прокричал один из милиционеров-старших сержантов, и выстрелил из пистолета в грудь лейтенанту.
Сапронов схватился, было, за автомат, но тут же, получив от другого милиционера пистолетом по голове, потерял сознание…
Рядовой Никонов, оставленный лейтенантом и куривший у входа в сельсовет, услышал какой-то непонятный звук, то — ли негромкий одиночный выстрел, то — ли упало что-то.
«Выстрел?» — подумал он. И тут же, продолжая курить, сам себе ответил: «Да не может быть. С чего бы это, вдруг стрелять?» Но, докурив сигарету, он всё-таки пошёл и сообщил об услышанном им непонятном звуке сержанту Лагуте.
— Так выстрел или хлопок? — уточнил сержант, выслушав сообщение Никонова.
— Точно не знаю. Я толком не понял.
— Во, блин, воин! Ну, даёшь!
— Я и хлопок этот еле расслышал, — как бы виновато произнёс боец, и добавил: — Может, проверим?
— Конечно, проверим. Иди скажи водиле, пусть заводит «тарантас»!
Минут через десять сержант Лагута с тремя солдатами подъехал на БТР к сельскому амбару-складу. К тому моменту аборигенов у склада уже не было, они в спешке побросали ящики в кузова машин, прихватили с собой автоматы лейтенанта и сержанта, и покинули село.
— Странно. Где же лейтенант с Сапроновым? — удивился Лагута, сидя на броне и осматривая при помощи фары-искателя неосвещённое здание склада.
— Товарищ сержант, они точно сюда, к складу пошли! — подтвердил Никонов.
— Ясно! Водила, блин, глуши мотор! — прокричал сержант.
Когда умолк двигатель БТРа и наступила полная ночная тишина, бойцы спрыгнули с брони, и принялись тщательно обыскивать территорию около амбара-склада.
Через некоторое время раздался голос рядового Никонова:
— Здесь они!!!
На его голос сбежались все бойцы.
В тёмной неосвещённой сторожке на полу лежали лейтенант с младшим сержантом. Сапронов был без сознания, а лейтенант негромко стонал, держась рукой за окровавленную грудь.
— Включите свет! — громко сказал сержант Лагута.
— Б…, лампочка разбита! — ответил один из солдат.
— Ну, суки!!!..
…Младший сержант Сапронов пришёл в сознание, и ему была оказана необходимая медицинская помощь… Лейтенант был доставлен в районную больницу в городе Мартуни, где ему была сделана первичная операция. А затем, на вертолёте его отправили в Тбилиси.
Что это были за ящики, и зачем их разгружали в селе Ахуллу лейтенант так никогда и не узнал. Потому, что ему было уже всё — равно… Он скончался на операционном столе в Тбилисском военном госпитале.
Апрель 2002 г.
Дороги Карабаха 1990-й год.
— Слышишь, воин, а почему ты лычки ефрейторские не носишь?
— Да ну, товарищ лейтенант, у нас никто их не носит.
— Ну, а всё-таки?
Боец-водитель объехал стоящую у обочины дороги разбитую грузовую машину ГАЗ-53, и ответил сидящему рядом в кабине лейтенанту:
— Товарищ лейтенант, а вы знаете поговорку?
— Ты имеешь в виду: «лучше иметь дочь — проститутку, чем сына — ефрейтора»?
— Ха! Можно и так. Только в роте у нас по-другому говорят.
— Как же?
— «Ефрейтор — это перетраханный солдат, но недоделанный сержант!»
Лейтенант улыбнулся.
