Зашедшая лаборантка положила на стол конверт, покосилась на бурлящий автоклав и быстро удалилась, выдав каблучками крещендо.
Почему у дур красивые ноги? Практик задумчиво уставился ей вслед. Сколько раз можно об?яснять, что Сверхразум не опасен для человека! Человеку нечего опасаться Сверхразума-одиночки. Чего бояться неандертальцам, создавшим в своей пещере гомо-сапиенса? Смешно! Сверхразум опасен только для себя самого. Это даже теорехтики признают...
Практик покосился на письмо. Оно было от знакомого теоретика, теорехтика, как называл их всех наш Практик. Ишь: "Срочно!!!" Чего такого срочного может быть в их пустых измышлениях?
Автоклав зарычал с новой слой. На этот раз в рев вплелись незнакомые, нежные , но почему-то тревожащие нотки.
Решающий эксперимент по созданию Сверхразума. Решающий... сколько их уже было таких. Конец всегда один. Из автоклава появлялся Сверхразум, очередной задохлик, головастик на тонких ножках с немыслимо высоким коэффициентом интеллекта, озирал окрестность печальными очами и... инфаркт, криз, кровоизлияние в мозг. Еще ни один не протянул больше минуты. Причина? В ее об?яснение уже написаны десятки диссертаций, то есть толком никто ничего не знал. Ясно было одно: Сверхразум и жизнь не очень-то совместны.
Практик хохотнул, шлепнул себя по ляжке. Сегодня! Сегодня все изменится. Сверхразум не сдохнет, и все благодаря его, Практика, гениальной идее: Сверхразуму требуется сверхоболочка, обычное человеческое тело здесь не годится. Поэтому в сегодняшнем эксперименте запущен процесс самоорганизации. Сверхразум сам сочинит себе тело, в котором ему вольно жить! Вот так. Просто. И гениально! До такого горе-теорехтикам не додуматься...
Автоклав взревел. Кусочки бетона посыпались на пол. Практик напрягся. Аналогия с неандертальцами уже не успокаивала. Мало ли в какого монстра самоорганизуется этот головастик? Еще раз оглянувшись, Практик распечатал письмо.
По мере чтения ухмылка вернулась на лицо нашего Практика, и она становилась все шире. Что за чушь! Ну и насочиняют же эти горе-теорехтики!
В письме высказывалось предположение, что Сверхразум все-таки может быть опасен для человека, правда, с неожиданной стороны. Мол, защитой разума от невыносимой горечи мироздания является секс. Поэтому жизнеспособный Сверхразум будет сверхгиперсексуальным. В заключение теоретик просил принять все меры предосторожности при работе с таким либидо.
Практик захохотал. Захохотал громко. От души. Такого он не ожидал даже от теорехтика.
Он еще смеялся, когда стальной люк отлетел в сторону и из автоклава выбралось волосатое чудовище с десятками хлещущих по воздуху щупалец. Когда же лицо Практика было вмято в лабораторный журнал, а брюки рухнули вниз, будто к поясу прицепили двухпудовую гирю, Практик вдруг остро почувствовал, что это были вовсе не щупальца...
Вадим Кирпичев. Убей цивилизацию!
Кровавое, на полнеба солнце опускалось в озеро.
- Лилит, сзади!
Гигантский крокодил выскочил из осоки и с невероятной для такой туши прытью помчал к девушке. Взмах челки. Немой крик в профиль. Прыжок пресмыкающегося. Всплеск. И никого на безжизненном берегу. Только кровавые блики заката пляшут на воде.
Запыхавшийся парнишка пулей вылетел на обрыв.
- Ах ты морда чемоданная!
Лилит изо всех сил лупила кулачком по бородавчатой морде крокодила. Тот, вжавшись в песок, виновато жмурился и вилял хвостом.
- Алик, просила же, не надо толкать меня в воду! Неужели нельзя игровые инстинкты сдерживать?
Алик вытаращил на девушку глазища, а хвостом так замотал, что снес молодую березку. Кучерявый паренек сбежал по откосу.
- Лилит, я здесь ни при чем.
- Ты, Адам, вечно ни при чем. Угораздило меня связаться с дураками.
- Пожалуйста, не бесись, Ли. Ничего страшного - обычная игра. И почему ты всегда нервничаешь? В прошлом месяце хотела получить медаль, стать чемпионкой округа, а теперь чего?
Девушка покосилась из-под светлой челки, махнула рукой.
-Тебе, мальчишке, этого никогда не понять. Ни-ког-да.
- Почему?
- Потому. Ты примитивный мужчина. И все и всегда для тебя будет игрой. Просто - игрой. А я настоящего хочу! Настоящего...
