Рассказы - страница 33

Шрифт
Интервал

стр.

- Лучше субботы ничего нет! - с чувством произнес Выпивоха Иген. Доброй тебе ночи, Брайди!

Он взобрался на велосипед и покатил вниз с холма, а Брайди еще некоторое время вела свою машину в гору, потом тоже поехала. Сквозь ночную темь катила она дорогой, по которой проезжала каждую субботу, год за годом, и по которой больше никогда уже не поедет, ибо вышел ее срок и наступил тот самый возраст. Теперь ей остается только одно - ожидание: придет день, и к ней заявится Выпивоха Иген, потому что у него умерла мать. Отца Брайди к тому времени тоже, наверное, уже не будет в живых. И Брайди станет женой Выпивохи Игена, потому что жить на ферме совсем одной очень одиноко.

Сложный характер

Перевод М. Зинде

На званом вечере Атридж ненароком подслушал, как одна дама, некто миссис де Пол, сказала, что побаивается его. "До чего ж ядовитый язык! воскликнула она. - Прямо змея".

Что правда, то правда, признался Атридж без всякого раскаянья, только слово "язвительный", по его мнению, подошло бы тут больше, чем "ядовитый". Ничего не поделаешь, если он с беспощадной ясностью видит пороки окружающих и не особенно интересуется их достоинствами.

Однако беспощаден он не только к другим: на свои недостатки он тоже не закрывает глаза, собственные же достоинства кажутся ему скучнее скучного. Он, к примеру, предупредителен и щедр с теми, кого выбрал в друзья, но иначе и быть не может. Он во всем чистоплотен, но какая уж тут личная заслуга, если это черта характера. Он следит за одеждой, он человек культурный любит Веласкеса, без ума от оперы, особенно от опер Вагнера. Тут, правда, есть чем гордиться - хороший вкус он выпестовал в себе сам.

Атриджу стукнуло пятьдесят, у него были седые волосы, он носил очки в изящной бесцветной оправе и, поскольку с возрастом лицо у него стало чуть более полное и розовое, чем хотелось бы, старался худеть: такой порок, как тщеславие, был ему явно не чужд.

Когда-то Атридж попробовал жениться. В 1952 году скончались его родители, отец - в феврале, мать - в ноябре. Единственный ребенок в семье, он всегда жил вместе с ними и, не вынеся одиночества после их смерти - так ему, во всяком случае, тогда казалось, - год спустя женился на некоей Бернис Голдер. Этот горемычный брак просуществовал всего три месяца. "Мерзкий старый сухарь!" - заорала как-то жена во время медового месяца в Сиене, а Атридж подлил масла в огонь, заметив, что пусть мерзкий, пусть сухарь, ладно, но почему это старый? "Ты сроду не был молодым, - ответила она чуть спокойнее. - С детства - старый сухарь". Ему хотелось объяснить ей, что все это неправда, что просто у него сложный характер. Она и слушать не стала.

Теперь Атридж жил один, вполне безбедно существуя на доходы с акций, доставшихся ему от родителей. У него была квартира на пятом этаже большого дома, он сам себе готовил и гордился обедами, которые устраивал для небольшого круга знакомых. Квартиру он отделал по своему вкусу. Теплые кирпичные тона прихожей, голубой итальянский кафель в ванной, по-мужски строгая спальня. Гостиная же, знал Атридж, давала представление о потаенных качествах его души, том темном и таинственном, чего он и сам толком не знал и о чем лишь мог догадываться. По вощеному дубовому паркету разбросаны египетские коврики - алые, черные, коричневые. Пришлось долго экономить: первый был куплен в 1959 году, и потом Атридж каждый раз ухитрялся откладывать январские и февральские дивиденты Англоамериканской телеграфной компании, пока год назад не приобрел последний.

Стены обиты бледно-голубой гессенской тканью - прекрасный фон для четырех крошечных набросков Веласкеса, рисунка Тулуз-Лотрека, рисунка Дега и двух этюдов углем школы Микеланджело. Рядом с софой - тумбочка, подлинный шератон {Стиль мебели, отличающийся прямыми линиями и изяществом пропорций, изобретен Томасом Шератоном (1751-1806).}, стол в стиле эпохи Регентства, позолоченный, с мраморным верхом столешницы (от него Атридж уже почти решил отделаться) и несколько стаффордширских статуэток. В интерьере комнаты чувствовалась драма, отражавшая, как он считал, драматизм потаенных уголков его души, скрытых сторон его сложного характера.


стр.

Похожие книги