Угорь этот служит мне теперь вместо пресс-папье. Желание искать окаменелости давно уже покинуло меня. А окаменелого угря я храню как воспоминание о моей бедной юности. Иногда поздно ночью я прикладываю его ко лбу и чувствую, как на меня находит вдохновение. Подношу камень к носу и вдыхаю запах кристаллов, оседающих по краям горячего источника, - этих "цветов горячих вод". Подношу к уху и слышу шум воды - так шумит горная река.
Родина в горшке овальной формы
I
В воскресенье он только и делал, что кружил по городу.
Утром он выходил из дому в кедах, если был ясный день, или в резиновых сапогах и с прозрачным виниловым зонтиком, когда шел дождь, и ехал на трамвае или автобусе куда глаза глядят.
В табачном ларьке покупал пачку сигарет, хотя никогда не курил, и спрашивал, нет ли поблизости многоквартирного дома. Если такой дом был, он узнавал, как туда пройти, а найдя дом, справлялся:
- Не живет ли тут девушка по имени Митобэ Миса?
Опасаясь, что она изменила имя, описывал ее в двух-трех словах и добавлял:
- Ей восемнадцать лет. Она держит черную кошку.
По-видимому, не так-то часто встречаются восемнадцатилетние девушки, живущие с черной кошкой вдвоем в многоквартирном доме, поэтому многие консьержки, бросив взгляд на его неухоженные, бурые волосы и застиранный свитер, сразу же отвечали, что такой девушки в их доме нет. Другие, перед тем как ответить, осторожно спрашивали:
- А вы кто такой?
- Айда Кохэй, - честно называл он себя, но не мог толком объяснить, кем он приходится Миса. - Мы из одной деревни... - бормотал он, выходил на улицу и шел дальше.
Иногда он переставал понимать, что это с ним происходит, зачем он бродит по улицам, да еще в воскресенье. Почему так случилось.
До сумерек, пока он ходил по городу, в его карманах скапливалось по три-четыре пачки ненужных ему сигарет. Он приносил их домой и отдавал старой консьержке, а та, думая, что он выиграл их в патинко {Патинко - игральный автомат.}, говорила льстиво: "Спасибо за подарок. По-моему, вы здорово набили себе руку".
II
До того как Айда стал бродить по городу, все воскресенья напролет он качался на качелях в маленьком саду на одной из улиц Фукагава.
Нет, он не раскачивался изо всех сил, стоя на доске, как это делают дети. Ему было уже восемнадцать лет, да и захоти он раскачаться повыше, все равно не смог бы этого сделать - на правой руке у него не хватало большого и указательного пальцев, и он не в состоянии был крепко ухватиться за веревку.
Он садился на доску, куда дети становились ногами, брался за веревки и тихонько покачивался взад и вперед. Сидя на качелях, он думал, что это похоже на движение маятника больших стенных часов, висевших напротив учительской в их деревенской школе. А иногда, проголодавшись и ошалев от качания, он вспоминал, как плавал на лодке на пруду за деревней. На качелях укачивало, как в лодке.
Когда его начинало тошнить от голода, он шел в закусочную, стоявшую под чахлым гималайским ведром в углу сада, и ел там одэн {Одэн - кусочки батата, соевого творога и пр., насаженные на бамбуковые палочки и сваренные в воде.}. Ел он всегда левой рукой, держа правую в кармане, но хозяин закусочной знал, что у него нет двух пальцев на правой руке. Однажды Айда зашел в закусочную, и одэн показался ему таким вкусным, что он никак не мог остановиться. Наконец он сказал себе: "Ну, это последний" - и схватил было вертел, как хозяин вдруг произнес:
- Двести сорок иен.
Он невольно вытащил руку из кармана и стал искать кошелек.
- Ешьте спокойно, коль у вас есть деньги. Не спешите. - Хозяин улыбнулся. - Руку жаль. Как это случилось?
Пришлось рассказать, раз уж тот увидел.
- Работал на фабрике, где делают набивку для матрасов. Машиной отрезало, - сказал он простодушно.
- Набивку для матрасов?
- Ну да. Матрасную набивку. Берут волосы, шерсть, нейлоновые очесы, смешивают с жидкой резиной, раскатывают в виде толстого листа и режут на большие куски механической пилой.
- Этой пилой и отрезало?
- Да. Из-за моей рассеянности.
Правда, так ему сказали хозяин фабрики и мастер, когда он очнулся. Сам же он ничего не помнил. Как было на самом деле, он так и не узнал. Мог только предположить, что пила сама вцепилась ему в руку.
