Мелания. А ты помолчи, умница… евангелие-то в одном переплете с библией. А крест есть — меч![209] Туда же! Владыко-то лучше тебя знает, когда чему поклонялись. Вы, честолюбцы, радуетесь падению престола. Не обернулась бы радость в горькие вам слезы. Егорушко, мне с тобой надо бы глаз на глаз поговорить…
Булычов. Эдак — опять поругаемся мы с тобой? Однако — можно и поговорить, ну — после! Сейчас лекариха придет. Выздороветь хочется мне, Малаша!
Мелания. Зобунова — лекариха знаменитая. Докторам — далеко до нее! А потом ты бы с блаженным Прокопием поговорил…
Булычов. Это — которого мальчишки Пропотеем зовут? Жулик он, говорят?
Мелания. Ну, что ты, что ты! Как это можно! Ты прими-ко его…
Булычов. Можно и Пропотея. Мне сегодня что-то лучше… Только вот ноги… Веселее будто. Все что-то смешно… смешным кажется! Зови знахарку, Аксинья.
>Ксения ушла.
Мелания. Эх, Егорий… много еще в тебе… осталось!
Булычов. Вот то-то и есть, что много…
Ксения[(входя)]. Она говорит, чтобы все ушли…
Мелания. Ну, надо уйти…
>Все ушли. Булычов, усмехаясь, гладит бок, грудь. Входит Зобунова. Незаметно, однако так, чтобы было замечено, она, кривя рот, дует в правую сторону от себя, правая рука прижата к сердцу, а ладонью левой, как рыбьим плавником, отмахивается. Остановилась, провела правой рукой по лицу.
Булычов. Это ты — чертям молишься?
Зобунова(певуче). Ой вы, злые недуги, телесные печали! Отвяжитесь, откачнитесь, от раба божия удалитесь! В сей день, в сей час, отгоняю вас по всю жизнь крепким моим словом во веки веков! Здравствуйте, благомилостивый человек, по имени Егорий!..
Булычов. Здравствуй, тетка! Это ты чертей отгоняла?
Зобунова. Что ты, роженый, разве с ними можно дело иметь?
Булычов. Надо, так можно! Богу — попы молятся, а ты — не поп, ты должна — чертям.
Зобунова. Ну, что это какие страхи ты говоришь! Про меня только глупые рассказывают, будто я с нечистой силой знаюсь.
Булычов. Ну, тогда у тебя, тетка, толка не будет! Попы богу за меня молились, бог — отказался, не помогает мне!
Зобунова. Это ты шутишь, дорогой человек, это ты потому, что не веришь мне.
Булычов. Я бы поверил, если бы ты от чертей пришла. Ты ведь, конечно, знаешь, слышала: я распутный, с людьми — жестокий, до денег — жадный…
Зобунова. Слыхала, да не верю, что ты пожалеешь дать мне добрую денежку.
Булычов. Я, тетка, великий грешник, и богу дела нет до меня. Отрекся бог от Егора Булычова. Так что, если ты с чертями не знакома, — иди, выкидыши девкам делать! Это — твое ремесло, так?
Зобунова. Ой, верная слава про тебя, что ты — напористый, озорной человек!
Булычов. Ну? Чего соврать хочешь? Валяй!
Зобунова. Врать не обучена. Ты скажи-ко мне: что у тебя болит, как болит, где?
Булычов. Живот. Сильно болит. Вот здесь.
Зобунова. Видишь ли… только ты не говори никому, ни-ни!
Булычов. Не скажу. Не бойся.
Зобунова. Есть недуги — желтые и есть — черные. Желтый недуг — его и доктор может вылечить, а — черный — ни поп, ни монах не замолят! Черный — это уже от нечистой силы, и против него — одно средство…
Булычов. Сразу: пан или пропал? Так?
Зобунова. Средство это — дорогое!
Булычов. Конечно! Понимаю.
Зобунова. Тут действительно с нечистой силой надобно дело иметь.
Булычов. С самим сатаной?
Зобунова. Ну, не прямо с ним, а все-таки…
Булычов. Можешь?
Зобунова. Только ты — никому ни словечка…
Булычов. Иди к чертям, тетка!
Зобунова. Погоди-ко…
Булычов. Иди прочь, а то ушибу…
Зобунова. Ты послушай-ко…
Глафира(из прихожей). Тебе сказано — уходи!
Зобунова. Что это вы какие…
Булычов. Гони ее, гони!
Глафира. Туда же, ведьмой притворяешься!
Зобунова. Ты сама — ведьма! Ишь рожа-то… Эх вы… Ни сна вам, ни покоя!
>Ушли.
Булычов(оглядывается, вздыхает). Ф-фу…
>Входят Мелания, Ксения.
Мелания. Не понравилась Зобунова, не угодила?
>Булычов молчит, глядя на нее.
Ксения. Она — тоже нравная. Захвалена, зазналась.
Булычов. Малаша, — как думаешь; у бога живот болит?
Мелания. А ты — не дури…
Булычов. У Христа, наверное, болел. Христос рыбой питался…
Мелания. Перестань, Егор. Что ты меня дразнишь?
Глафира. Она денег просит за беспокойство.
Булычов. Дай, Аксинья! Ты, Малаша, извини, я — устал, пойду к себе. С дураками — хуже всего устаешь. Ну-ко, Глаха, помоги…
