Опознав нас, лосиха тревожным стоном предупредила дитя об опасности и шумно забурлила к берегу, но тот или не понял ее, или просто не послушал и в детской прыти полез в воду, широко и неумело расставляя ноги, с любопытством разглядывая свое отражение в воде.
Гена схватил фоторужье и кинулся, пригибаясь, вдоль берега к лосям, явно намереваясь схватить их крупным планом. Лосиха, выбравшись на берег, взволнованно стонала, нервно перебирая ногами, бросая взгляды то на вышедшего из послушания лосенка, то на быстро приближающегося человека.
Когда этот человек навел на малыша что-то темное и оттуда вылетел странный, непонятный, а потому и пугающий звук, лосиха прижала уши, воинственно вытянула вперед голову и пошла на пришельца в решительную атаку, высоко и далеко выбрасывая сильные мослатые ноги. Я закричал Гене, но тот и без крика уже мчался ко мне, прыгая через валежины и кусты и испуганно оглядываясь. Но лосиха его не преследовала, ее вполне устроило бегство человека…
* * *
Десятидневный лосенок уже прытко бегает, вертится вокруг матери, во всем ее копируя. Обрывает листья, а что с ними делать — не знает. Поймет позже. В месячном возрасте он начинает щипать траву, чуть позже — есть побеги, потом примется за грибы, уморительно доставая их с земли — длинные ноги!
Растет лосенок не по дням, а по часам. Еще бы: в молоке лосихи жиров до 12 процентов, а белков — 12–16. Не молоко, а сливки. И получают их лосята в достатке до самой осени, а некоторые счастливчики — и до зимы. К шестимесячному возрасту лосенок весит уже 120–140 килограммов, а отдельные лосята и все 150–180, сохраняя темп ежесуточного привеса в 600–800 граммов.
Но мало, к сожалению, счастливчиков среди новорожденных. Слишком много бед подстерегает лосенка: то попадется хищнику, то сломает ногу, то утонет, увязнет в трясине или заболеет. В первый месяц жизни гибнет около 25–30 процентов лосят. Если до полугодового возраста доживает один из двух — это хорошо. А первая в жизни зима обрушивается на молодежь: никакого роста, никакого привеса, а наоборот, худеют лосята. Им во что бы то ни стало надо дотянуть до весны. Взрослыми они станут в три года, наибольшей силы достигнут в шесть — восемь лет, а вот сколько проживут — трудно сказать. В неволе их век длится до 25 лет, в лесу же в два раза меньше.
Издавна лось в жизни людей играл значительную роль. При раскопках древнейших поселений и стоянок в умеренном поясе Северного полушария археологи почти всегда находят много костей сохатого. Удачная охота на лося обеспечивала семью или род первобытных охотников мясом, шкурами для одежды, постелей, жилищ. Из крепких костей мастерили острые наконечники копий и стрел.
Прошли тысячелетия, а лось остался ценным для людей лесным великаном. В XVIII веке из прочной и красивой замши, изготовленной из лосевых шкур, шили рейтузы и парадные камзолы для русских конных полков. Сорок тысяч гренадер и солдат Петра I были одеты в форму из лосиной замши. Потребности в ней и ее стоимость росли, а поголовье лосей из-за чрезмерной охоты сокращалось. Все меньше изготовлялось замши. В конце XIX века обязательное ношение лосин в кавалерии было отменено, а в начале XX столетия в подобные рейтузы и камзолы экипировался лишь один гвардейский полк при дворце, да и то лишь для парада.
В Средние века лоси жили в странах Западной Европы, но истребили их там давно и, видно, бесповоротно. В первой половине позапрошлого столетия практически перебили лося и в России, но, к счастью, вовремя взялись за охрану, и к началу XX века его численность и ареал были почти восстановлены.
После Первой мировой и Гражданской войн, в тяжелые годы разрухи лосей опять принялись истреблять, их уцелело мало в нашей стране. Но лесной великан показал свою приспособленность, и как только его стали охранять, а волков уничтожать, начал он размножаться, занимать леса. Сначала медленно и трудно, потом увереннее и наконец стремительно. Уже к сороковым годам лоси заселили почти все леса и вышли к лесостепи и даже к полупустыне. Теперь в угодьях России их 800 тысяч, есть надежда, что скоро будет миллион. Столько на территории нашей страны вряд ли когда было. Много стало сохатых и в других странах: на Скандинавском полуострове около 400 тысяч, в Северной Америке — полмиллиона.
