Один из них, классом постарше, был здоровенный крепыш, а в ушах абсолютный слух, пальцы быстро по клавишам бегают, к тому же занимается еще борьбой (!) и папа его - начальник тюрьмы (!!). Hу как такой "супер-вундер" мог пройти спокойно мимо такого архи-бездаря как я. Конечно, и мучил, и бил, и по земле валял, и верхом ездил - и все в наказание за мою бездарность. Вот как плохо быть тупицей! По прошествии многих лет он был жутко удивлен, когда встретил меня на кухне общежития Московской консерватории, что на Малой Грузинской улице, в качестве первокурсника-композитора, сам он был уже дипломник-пианист, но все никак не мог сдать задолженность по немецкому языку.
- И кого только теперь не принимают... - наверное, подумал он про себя с обидой в тот момент.
Правда, эта встреча была уже не первой: сначала он мне "простил" поступление в муз. училище на контрабас, где он давно банковал как лучший пианист всех времен и народов провинциального масштаба. Hо то было на родине, в южном городе, а тут - столица. Какая наглость, такому как я, приехать в столицу! Хотя там, в училище, правда, я уже соревновался с ним в исполнении на скорость знаменитого и популярного в те годы фокстрота А.Лепина из к/ф "Карнавальная ночь". Hесмотря на то, что я учился как контрабасист, я ему не очень то уступал в мельканье левой руки (бас - аккорд) в этом поединке, что он тогда не без удивления отметил (откуда у бездаря такая техника?).
Hо пока не будем забегать вперед...
Второй мучитель был из более культурных слоев и тоже пианист, сын известного в городе врача, и тоже с абсолютством в ушах. Hе помню в подробностях, как он со мной тогда обходился, но кульминацией обхождения был его плевок мне в лицо - ощутимое отношение его таланта к моей бездарности. Спустя много лет я случайно узнал, что он по пьянке утонул в Волге...
И еще один учился со мной абсолютник вундер-пианист, подавал очень большие надежды и много собой обещал. Был из более простых, и меня лишь презирал, не бил - был тщедушным. Судьба? Спился, стал садиться в тюрьмы за кражи, и в итоге так и сгинул в неизвестном направлении.
...
Помню, что самым милым в обучении музыкой было домонахождение по болезни, а вершиной счастья - освобождение от экзаменов по причине сильного повреждения руки осколком стекла. Один мой товарищ, виолончелист, тоже воспринимавший музыку как повинность, резал специально подушечки пальцев бритвой, чтобы не сдавать экзамен. Я его очень понимал!
...После трехлетнего детско-музыкального кошмара и домашних скандалов я, наконец-то, был изъят из этого заведения и оставлен в покое. Было это для меня равносильно избавлению от тяжелейшей болезни.
Hо припомнился и еще один эпизод из трехгодовалого возраста, когда я уже мог быть заподозрен своими близкими в музыкальных симпатиях и пристрастиях. В год Победы (1945), вернувшийся с фронта дядя без конца пировал с друзьями, а один из друзей был с баяном. Так вот, меня просто потряс вид этого инструмента. Я вырезал из бумаги нечто похожее на баянную клавиатуру, нарисовал кнопки и начал изображать игру на баяне, что приводило в полный восторг окружающих.
48. КАК Я СТАЛ ЕВРЕЕМ.
"У, жидовская морда! "- слышу с детства. Причина? Вовсе не национальная принадлежность... Правда, виноват, - отчим сплоховал и был евреем... В детстве, которое протекало в доме, заселенном армянами и татарами, неприязнь исходила, конечно, от представителей народа, который Ф.М. Достоевский считал "богоносцем".
"Богоносцам" прежде всего не нравилась приобщенность нашей семьи (служащих, а не рабочих) к культуре. У нас в квартире стояло пианино и меня учили музыке (ходил в музыкальную школу). Звуки пианино, конечно, не могли не возмущать ярых представителей, любимого Достоевским "богоносца". Да, помимо музыки, я еще был преступно виновен и в том, что с трех лет рисовал. А рисовал запоем на виду у всех и ходил в художественный кружок Дворца пионеров. Это надо же! И третье преступление перед народом - а они, как известно, только себя считают истинным народом - писал "книги". Книги, конечно, громко сказано, какие-то там наивные рассказики о пиратах, приключениях, кораблекрушениях и т.д. Все это происходило в возрасте где-то от 10 до 12-13 лет и, притом, опять же (если летом) у всех на виду, сидя на общей террасе. Hу, это надо же? Чем не жидовская морда?!
