— Кто я?! — удивился Вещеструков.
— Ну, ты мне сейчас начнешь гнать пургу о своем имени, профессии, родовой принадлежности, национальности, личности и другой подобной ерунде, которую тебе когда-то навязали, которую ты защищаешь, и с помощью которой я и манипулировал все это время тобой. Все это внушаю тебя я, а ты сам и не имеешь ни малейшего представления о том, кто ты.
Властелюб застыл в молчании. Он сознал, что это, ненавистное ему изображение, право в том, что говорит.
— А теперь — ужасающим голосом продолжило изображение — объясню, что будет дальше. Через три дня, я полностью займу твое место, и у тебя, не будет больше никаких шансов, вернутся. Не бойся, ты и так не присутствовал ни в одном своем движении, просто не замечал этого. А сегодня, увидел только потому, что я сделал что-то непривычное для тебя. Но, скоро ты привыкнешь и к ним, и все забудешь, как и в прошлый раз.
Вещеструков в ужасе закрыл глаза. И с закрытыми глазами изображение стояло перед ним.
— Тут я еще сильнее — заржало оно — не пытайся убежать, теперь, я твоя неизбежность, скоро ты исчезнешь во мне, как глюк.
У Властелюба закружилась голова, он схватился за край стола, полностью ощущая его поверхность своей ладонью, ощущая данное мгновение.
— Эй! — испуганно заорало изображение — Не смей отключаться! Только не сейчас!
Рука Вещеструкова соскользнула со стола, и он упал на пол, потеряв сознание.
Открыв глаза, он ощутил свет, со всех сторон идущий к нему и от него. Кроме света, вокруг не было ничего. Все было переполнено бесконечным счастьем.
— Где я?! — удивленно и искренно задал он в себе вопрос.
— Вот так раз — услышал он без слов, счастливое ощущение в себе — я ведь знаю где я, и…..кто я! Так почему же я не помнил об этом все это время? Что я принимал за себя?!
— Да не важно! Я могу сейчас — ощутил он свою силу.
— Как чудесно — изобразил он лучами света сказочную картину.
Он с удовольствием вздохнул, закрыл глаза, и с улыбкой открыл их вернувшись в тело. Медленно поднявшись, наслаждаясь каждым движением своего мускула, он радостно закричал.
Изображение, поблекнув, с ужасом смотрело на него.
Он ощутил полное спокойствие и радость. Тот, кто всегда говорил в его голове, молчал. Он впервые ощутил, как пользоваться своим разумом.
— Эй! Я так умру! — испуганно завизжало изображение, еще больше поблекнув — Посмотри на меня!
Он спокойно, не теряя себя, посмотрел на него с улыбкой на лице, словно сквозь него.
— Да не так! — заверещало изображение, став почти невидимым — Я не могу без твоей энергии! Среагируй! Дай!
Он продолжал спокойно смотреть, наслаждаясь тем, что упускал почти всегда до этого, данным мгновением, так, что ничего не могло отвлечь его от счастливого настоящего.
Изображение, на последнем дыхании, собрав все свои оставшиеся силы, отобразилось максимально сильно.
— Эй, ты же не сможешь без меня! — истошно заорало оно, пытаясь испугать — Ты потеряешь все, что у тебя есть!
Он лишь улыбнулся в ответ, повернулся к окну, из которого дул свежий ветер, и, наслаждаясь солнечными лучами, запел, от всего сердца. Запел счастьем, струящимся из него, миром, который он когда-то забыл, и который вновь ему открылся.
Он родился!
Лисистрат Алексеевич был не сильно удивлен. Он уже несколько дней ждал ее. Но облик гостьи, был для него, мягко говоря, неожиданным.
Лисистрат никогда не видел подобной красоты. Он был очарован ей, он вожделел ее. Все его конечности онемели. Челюсть задеревенела, а язык, словно медленно плыл в плотном тумане, сдерживающем движения. Лишь его глаза… он не мог отвести взгляд от нее, он пытались впитать образ гостьи, увековечить в себе впечатление от него.
Бесконечно сильное противоречие в самом центре его существа, буквально сковало все его движения.
Он был восхищен ей, очарован, побежден…. Он полюбил ее, сразу же, как только заглянул в ее глаза. Но….это была смерть!
Лисистрат уже несколько дней предчувствовал ее приход. Все его предчувствуют. Но мало кто решается поверить в свое предчувствие и использовать настоящее — происходящее с максимальной пользой. Извлечь из настоящего эссенцию, концентрат жизни.
