Даже теперь, будучи взрослым человеком, я больше всего люблю книги о путешествиях и приключениях.
Много литературы было прочитано и по истории. Увлекали и пробуждали чувство любви к своей Родине и гордости за свей народ, исторические события древней Руси, выдающиеся полководцы и деятели — Александр Невский, Иван Грозный, Петр Первый, Суворов. У нас в школе была учительница по древней истории — Зоя Николаевна. Она привила нам большую любовь к истории. Её уроки всегда сопровождались интересными рассказами о древней Греции, Риме, Египте, о фараонах, о пирамидах и саркофагах. Мы с увлечением делали чертежи пирамид, модели саркофагов, рисовали картинки и даже издавали журнал по истории.
И ещё за одно я очень благодарен школе: там было хорошо поставлено рисование. Рисование вообще было моим любимым предметом, и мать всячески поощряла это: дарила тетради для рисования, краски, карандаши. В школе я не только научился рисовать, но и прочитал несколько книг по искусству.
Я много рассказываю о школе, о книгах. Всё это как будто и не имеет прямого отношения к моей будущей работе инженера, конструктора самолётов, но это только так кажется.
Книги развили во мне страсть к технике, научили мечтать, фантазировать, постоянно к чему-то стремиться, воспитали во мне любовь и уважение к труду. Наконец, чтение дало мне общее развитие, расширило мой кругозор. А хорошим инженером-конструктором может быть только человек всесторонне развитый. Узкий делец, который знает только свою счётную линейку и определённые формулы, необходимые для повседневной работы, не создаст ничего ценного и интересного.
Очень помогло мне в будущем умение рисовать. Ведь когда инженер-конструктор задумывает какую-нибудь машину, он мысленно во всех деталях должен представить себе свое творение и уметь изобразить его карандашом на бумаге.
Книги не только увлекали, заставляли фантазировать, но и побуждали к действию. Трудно было оставаться бездеятельным, когда любимые герои всю жизнь упорно трудились, упорно стремились к намеченной цели, преодолевая все преграды. Мне хотелось быть похожим на них, сделать самому что-нибудь очень важное и трудное.
Начал я с изобретения вечного двигателя. Мне было лет десять, когда я прочитал книгу о русском изобретателе Кулибине, который хотел построить вечный двигатель, или, как называют по-латыни, «перпетуум мобиле». Мне очень понравилась эта идея. «Вот было бы здорово, — думал я, — построить такую машину, которая бы вечно работала, не требуя ни топлива, ни энергии, — стоит только раз её запустить!» И хотя в той же книге было сказано, что это невозможно, что очень многие изобретатели напрасно бились над этим, мне казалось, что они не смогли, а я вот смогу изобрести. Схемы даже какие-то придумывал и рисовал. Пробовал строить — ничего, конечно, не выходило.
Побывав у дяди на постройке железной дороги, захваченный его творческим подъёмом, я сам начал строить модели паровозов, вагонов, железнодорожных мостов и станций. Получались занятные сооружения, и намастерил я этих моделей очень много. Но скоро они наскучили. Сделаешь один вагон, два, целый поезд, паровоз — всё равно это не двигается, это мёртво. А мне хотелось сделать что-то такое, что работало бы по-настоящему.
Позже я увлёкся радиотехникой. Когда в Москве было всего еще несколько человек радиолюбителей, я построил радиоприёмник. Кое-что даже принимал на него. Но и это не удовлетворяло. Скучно было сидеть целыми часами с наушниками и прислушиваться к эфиру.
И вот как-то мне попалась одна хорошая большая книга. Это была история развития техники в рассказах. Здесь были рассказы из истории развития железных дорог, об открытии электричества, о современных достижениях техники и об авиации. В этой же книге была описана модель планёра и приложена его схема.
Я подумал: если кто-то построил планёр, то по схеме и я могу его построить. Радиоприёмник забыт. В квартире пахнет клеем, пол завален стружками и обрезками бумаги. Больше месяца строилась модель. Сделана она была из тонких сосновых планок, обтянутых бумагой, и скреплена на гвоздях и клею. Модель получилась довольно большая — два метра в размахе, и дома испытать её было невозможно.
