— Возьму-ка я их к себе пока что, — сказала она сухо. — Давай сюда!
Уолдо сунул руку в карман, достал оттуда почти пустую бутылку и отдал ее жене. Она отступила назад, сурово глядя на бутылку, потом, не говоря ни слова, схватила бутылку за горлышко и изо всех сил швырнула ее через комнату. Бутылка ударилась об стену и разлетелась вдребезги.
— Могла бы я это знать, да и знала бы, будь у меня столько мозгов, сколько у других, — сказала она, повысив голос. — Некого и винить, кроме самой себя!
Уолдо плюхнулся на стул.
— Не из-за чего так расстраиваться, Десси, — сказал он. — Все шло отлично, как по маслу, с самого начала и до самого конца.
Он сунул руку в карман брюк и вынул толстую пачку долларов, туго перевязанную посредине крепким шпагатом. Десси забыла и сердиться, как только увидела деньги. Морщины у нее на лице совсем разгладились при виде того, как Уолдо покачивает на ладони толстую пачку долларов.
— Одно могу сказать, — начала она, — вот уж не думала дожить до такого дня, чтобы у какого-нибудь Мердока хватило совести поступить с деньгами, как полагается порядочному человеку; и то уж удивительно, как это он не забрал их с собой. Небось, и пробовал, да не вышло.
Уолдо откинулся на спинку стула и дал жене говорить, сколько ее душеньке угодно. Ему самому было так хорошо, что он и ей тоже хотел дать порадоваться. Он позволил ей плести все, что в голову взбредет, не сказав худого слова.
— Нет ли у тебя еще близких родственников, о которых мы позабыли? — спросила она, наклоняясь к мужу. — Мне помнится, будто твой троюродный, брат из Скаухегана говорил несколько лет тому назад, что один из Мердоков после испано-американской войны уехал в Калифорнию добывать золото. Может, он там напал на богатую жилу. Я читала, что, многим там повезло, если только можно верить печатному. Будь мы повнимательнее к твоим родным, не пришлось бы нам теперь сидеть да ломать голову, припоминая их всех.
— У меня нет близких родственников по фамилии Мердок, — твердо ответив он.
Десси глубоко вздохнула и с тоской поглядела на толстую пачку долларов, — качавшуюся вверх и вниз вместе с рукой мужа.
Вдруг она нагнулась вперед и судорожно вцепилась в пачку.
Уолдо вырвал у нее деньги.
— Надо бы нам подумать, что с ними делать, — сказала она.
— Это деньги Мердоков, жена, — быстро нашелся он. — Мердок их наживал, Мердок и проживать будет.
Десси выпрямилась с решительным видом.
— Ну, во всяком случае, мы будем тратить с умом, — сказала она успокоившись. — Не станем швырять деньги на пустяки, как многие другие; я бы могла их назвать, если б захотела.
— У меня все это уже решено, Десси, — ответил он, улыбаясь в приливе добрых чувств. — Думаю, мы можем себе позволить пожить в свое удовольствие на старости лет. Может, мы и вообще долго не проживем, так смешно было бы экономить; надо тратить вовсю, пока мы живы. Никакого нет смысла копить деньги для того только, чтобы оставить кому-то другому после нашей смерти.
Десси одобрительно кивнула, снова воспрянув духом.
— Мне всегда хотелось меховую горжетку, Уолдо, — сказала она, просияв надеждой.
В ту ночь Десси не уснула ни на минутку. Целый час после того, как они легли спать, она лежала молча, напряженно прислушиваясь. Уолдо ни разу не пошевелился. Он тоже, лежал молча, прислушиваясь к притворному сопению Десси.
Перед самой полуночью Десси поднялась как можно тише и на цыпочках направилась к стулу, где на спинке висели штаны Уолдо. В комнате было темно от закрытых ставен, и она пробиралась к стулу ощупью, очень осторожно. Ее бросило в дрожь, когда она наткнулась на стул, а дышать ей было так трудно, что делалось больно в груди. Не теряя даром времени, она сунула руку в карман штанов.
— Десси, нечего шарить по моим карманам, — сказал Уолдо, садясь в кровати. — Не трогай этих денег.
Десси выронила штаны, даже не прикоснувшись к деньгам, и, не говоря ни слова, пошла к кровати. Ни тот, ни другая не промолвили ни слова, пока она укладывалась, стараясь устроиться поудобнее на весь остаток ночи. После этого оба они лежали молча, глядя в темноту.
Как только появились первые проблески рассвета, Десси осторожно слезла с кровати и на четвереньках поползла к стулу. Но только она поднялась было, чтобы схватить штаны, как Уолдо сел в кровати и выпрямился.
