Если все тихо, а погода влажная и безветренная, мы окунаемся в прибой. Иногда, пока мы плаваем под водой, начинается дождь.
Я никак не привыкну к жизни на пляже, к постоянному созерцанию водяного горизонта. Это окраина, боковые места в зрительном зале страны. По правде говоря, меня это совсем не радует. От людей, которые здесь живут, можно услышать только что-то вроде «я должен бы…», «я попробую…», «я мог бы…».
Никакого трения.
Приятное и жизнерадостное место.
Живя здесь, забываешь, что то, что ты перестал тонуть, еще не значит, что ты выбрался из воды.
Этим утром Холли подошла к телефону и приняла бронирование столика на вечер. Наш номер одной цифрой отличается от номера ресторана, и когда Холли в плохом настроении, она принимает заказы.
— Сколько человек будет на вашей вечеринке, сэр? — спрашивает она.
Теперь она опасается, что я не пойду на свидание, которое даже не было моей идеей. На самом деле, я не тот человек, кто ходит на свидания. Я не хочу знакомиться с мужчинами.
Я уже знаю нескольких.
Мы часто обсуждаем их, и тех, что знает Холли. Это еще одно из наших основных занятий в мои выходные.
— Ты моешь, я вытираю, — говорит Холли.
Я могу сбросить с себя это бремя, позвонив очередному человекообразному манекену и отменив свидание. Но тогда Холли снова будет рассказывать о том, что если бы ее бывший посмотрел фильм про то, как он с ней обращался, он бы ползал в кустах, схватился за нож, а потом попрощался бы и ушел.
Ее бывший по-прежнему присылает сними — свои фотографии во время похода на Эль Кэпитан или на берегу Моно Лэйк. Он наклеивает снимки на картон, из-за этого разрывать их немного сложнее.
Он даже останавливается у нас, когда приезжает в город, и мы делаем вид, что рады ему. Эти двое, Холли и ее бывший, сидят рядом и вгоняют друг друга в уныние. Они знают все слабые места и ошибки, так что могут унизить другого в два счета.
По словам Холли, отношения с ним были похожи на пляжный закат — когда солнце садится, песок быстро остывает. То, что десять минут назад приносило радость, сейчас уже не имеет значения.
Эти парни, не то чтобы мы не замечаем их попыток нас заинтересовать. Интуиция у нас хорошая; просто мы предпочитаем их игнорировать.
По какой-то причине мы продолжаем ждать, что люди изменятся.
Но эти люди, которые встречаются здесь, бывают только двух видов: одни катятся вниз, а другие не стремятся вверх.
Мне кажется, Сьюзи и Хард энергичнее нас всех, вместе взятых. Вчера ночью я слышала их. Сьюзи кричала. Она вопила, «Хард! Осторожнее! Ты же не хочешь никого угробить!»
Я видела все это из кухни. Я видела, как Хард берет диск колеса и бросает его в Сьюзи. Сьюзи визжала и брела в сторону, хотя он и пытался схватить ее за руку. Но потом она обернулась и помчалась к нему. Она схватила его руку и поднесла к губам. Широко открыла рот, чтобы укусить. Но крик, который последовал, принадлежал ей. Улица освещается, так что я могла отчетливо видеть ее белые зубы в его руке. Хард стоял, широко расставив ноги. Он размахнулся. Словно метатель дисков, идущий на рекорд, он зашвырнул вставную челюсть Сьюзи на крышу Ранчо Либидо.
Надеюсь, эта история поможет снять напряжение сегодня вечером.
Боже, я иду на свиданку ради Холли.
Пусть у меня слишком короткие волосы, зато мои зубы у меня во рту. Я буду Клаудетт или Эйзенхауэром, а он — симпатичным чудаком. Он будет сутенером, прошедшим проверку качества.
Он будет братом Харда.
Он будет так туп, что я даже не могу подобрать сравнения.
Ну хорошо, я улыбаюсь, когда говорю это. Но я надеюсь, что в качестве благодарности Холли больше никогда не будет устраивать мне свиданий.
По крайней мере, я могу заполнить скуку на свидании ожиданием возвращения домой. Холли будет меня ждать. Она сделает нам Поцелуй Кобры — коктейль из рома и гранатового сока. У нас будет пара секунд. Потом она аккуратно донесет себя до спальни, как какой-нибудь собранный паззл.
Я погашу свет и последую за ней.
Единственное освещение, которое я оставлю — лампа, создающая иллюзию пляшущих на потолке планет. В следующем месяце мы надеемся попрощаться с белыми потолками Ранчо Либидо. Наш прежний дом уже достаточно прибран. Непроницаемые ставни на окнах, фанерные укрепления на стенах. Когда следующий дождь выведет из берегов океан, мы уже не будем в вылавливать плавающую мебель.
