А потом так же внезапно исчезла Бебель. В течение нескольких дней после исчезновения капрала она появлялась на улице - в прискорбно немытом и нечесаном виде, - но когда мистер Англичанин заговаривал с нею, она не отвечала, пугалась и убегала прочь. Теперь же походило на то, что она убежала совсем. А Главная площадь лежала под окнами пустынная и опустевшая. Стыдясь и стесняясь, мистер Англичанин никого ни о чем не спрашивал, он только смотрел в окна, выходящие на улицу, смотрел в окна, выходящие во двор, слонялся по площади, заглядывал в парикмахерскую и проделывал все это и еще многое другое, посвистывая и напевая, с таким видом, словно и речи быть не могло, что ему кого-то недостает; но однажды после полудня, когда та сторона площади, где мосье Мютюэль обычно гулял на солнышке, была уже в тени, так что старик согласно заведенному порядку не имел никакого права выносить на улицу свою красную орденскую ленточку, он вдруг взял да и вышел навстречу англичанину, уже за двенадцать шагов сняв свой картуз! Мистер Англичанин начал было по привычке ворчать: "Тебе-то какое..." - но прикусил язык.
- Ах, как грустно, как грустно! Увы, какое несчастье, как грустно! произнес старый мосье Мютюэль, покачивая седой головой.
- Тебе-то ка... то есть, я хотел сказать, что вы имеете в виду, мосье Мютюэль?
- Наш капрал. Увы, наш дорогой капрал!
- Что с ним случилось?
- Вы ничего не слыхали?
- Нет.
- На пожаре. Ведь он был такой храбрый, такой ревностный служака. Ах, слишком храбрый, слишком ревностный!
- Чтоб тебя черт побрал! - нетерпеливо перебил его англичанин. Простите... я хотел сказать - меня... Я не привык говорить по-французски... Продолжайте, пожалуйста.
- И упавшим бревном...
- Боже мой! - воскликнул англичанин. - Но ведь, кажется, на пожаре погиб солдат?
- Нет. Капрал, тот самый капрал, наш дорогой капрал. Все товарищи его любили. Похороны произвели на всех трогательное впечатление... душераздирающее. Мосье Англичанин, на глазах у вас выступают слезы.
- Тебе-то ка...
- Мосье Англичанин, я уважаю ваше волнение. Я кланяюсь вам с глубоким почтением. Я не буду навязывать свое общество человеку, столь благородному.
Мосье Мютюэль, джентльмен с ног до головы, можно сказать до последней нитки его тусклой манишки, - джентльмен столь чистой воды, что, когда он сжимал сморщенной рукой дешевую жестяную табакерку с четвертью унции дешевого нюхательного табака, то любая щепотка этого табака и та превращалась в нечто джентльменское, - мосье Мютюэль проследовал дальше с картузом в руках.
- Не думал я, - сказал англичанин, погуляв несколько минут и неоднократно высморкавшись, - не думал я, когда осматривал кладбище... что мне снова придется пойти туда!
Он пошел прямо туда и, войдя в ворота, остановился, раздумывая, не спросить ли привратника, как пройти к могиле. Но он меньше чем когда-либо был расположен задавать вопросы и потому решил: "Наверное я увижу на этой могиле что-нибудь такое, что поможет мне узнать ее".
В поисках могилы капрала он не спеша бродил то по одной дорожке, то по другой, высматривая среди крестов, сердец, колонн, обелисков и надгробных камней холмик свежевзрытой земли. Теперь ему стало грустно при мысли о том, как много на этом кладбище мертвых, - в первое его посещение ему казалось, что их раз в десять меньше, а побродив и поискав еще немного, он сказал себе, окинув взглядом еще одну вереницу могил: "Должно быть, все умерли, кроме меня".
Нет, не все. На земле спад живой ребенок. Так оно и вышло: англичанин и в самом деле увидел на могиле капрала то, что помогло ему узнать ее, и это была Бебель.
Так любовно убрали товарищи покойного солдата место его последнего упокоения, что оно успело превратиться в хорошенький садик. На зеленом дерне этого садика, прижавшись щекой к траве, спала Бебель. Простой, некрашеный деревянный крестик стоял, вкопанный в дерн, и коротенькая ручонка Бебель обвивала этот крестик так же, как раньше много раз обвивала шею капрала. В могилу воткнули крошечный флажок (французский национальный флаг) и украсили ее лавровым венком.
