Ветвь орангутана. Принято считать, что два вида азиатского орангутана отклонились от остальных больших обезьян приблизительно 14 миллионов лет назад. Как и во всех наших филогенезах свиданий, правая ветвь представляет виды, которые уже присоединились к странствию, положения предыдущих копредков отмечены точками.
Молекулярные данные оценивают время Свидания 3 – где к нашему странствию в поисках предков присоединяется орангутан – 14 миллионами лет назад, как раз серединой Миоценовой Эпохи. Хотя мир начинал входить в его нынешнюю прохладную фазу, климат был более теплым, и уровни морей выше, чем в настоящее время. Вместе с незначительными отличиями в положениях континентов это привело к образованию суши между Азией и Африкой, так же как и на большей части Юго-Восточной Европы, которая периодически погружалась в море. Это имеет отношение, как мы увидим, к нашему размышлению над тем, где мог жить Копредок 3, возможно наш «прародитель в две трети миллионном поколении». Жил ли он в Африке, как 1-й и 2-й, или в Азии? Так как он является нашим общим предком с азиатскими обезьянами, мы должны быть готовы обнаружить его на любом из континентов, и приверженцев обоих найти нетрудно. В пользу Азии говорит ее богатство достоверными ископаемыми, относящимися именно к тому периоду времени, второй половине Миоцена. С другой стороны – Африка, где обезьяны возникли до начала Миоцена. Африка была свидетелем большого расцвета обезьян в раннем Миоцене в форме proconsulids (несколько видов раннего рода обезьян проконсул) и других, таких как афропитек и кениапитек. Наши самые близкие живущие ныне родственники и все наши постмиоценовые ископаемые являются африканцами.
[Графика удалена]
*КОПРЕДОК 3. Большая древесная четвероногая обезьяна [20], которая, вероятно, жила в Азии. Морда выпячивается меньше, чем у орангутана, с более круглыми, шире посаженными глазницами (заключение сделано на основании миоценовой обезьяны Ankarapithecus). Передние конечности служат для поддержки тела, хотя меньше, чем у орангутана; локомоция подобна носатой обезьяне Nasalis. Следует упомянуть также надбровные дуги, выступающие над переносицей, относительно высокую степень развития мозга, основанную главным образом на фруктах диету, и (по сравнению с гиббонами и обезьянами Старого Света) увеличенные молочные железы и более искривленную лучевую кость.
Но наши особые родственные связи с шимпанзе и гориллами стали известны только несколько десятилетий назад. До этого большинство антропологов считало, что мы были сестринской группой ко всем обезьянам, и поэтому одинаково близки к африканским и азиатским обезьянам. По договоренности предпочтение отдавалось Азии как дому наших последних миоценовых предков, и некоторые авторы даже подобрали особого ископаемого «предка», рамапитека. Это животное, как теперь считают, является тем же, кого ранее называли сивапитеком, поэтому, согласно законам зоологической спецификации, это имя имеет приоритет. Рамапитек больше не должен использоваться – жаль, потому что название стало привычным. Независимо от того, что каждый из нас испытывает по отношению к сивапитеку/рамапитеку как предку человека, многие авторы согласны с тем, что он близок к линии, дающей начало орангутану, и мог бы быть даже прямым предком орангутана. Гигантопитека можно расценивать как разновидность гигантской версии сивапитека, живущую на земле. Некоторые другие азиатские ископаемые соответствуют именно тому периоду времени. Уранопитек и дриопитек, похоже, борются за звание самого вероятного миоценового человеческого предка. Если только, хотелось бы заметить, они были на надлежащем континенте. Как мы увидим, это «если только» может соответствовать действительности.
