Рассказ предка. Путешествие к заре жизни - страница 21

Шрифт
Интервал

стр.

Это не то, что мы обычно подразумеваем под приручением, но в действительности – похоже на него. Когда, начиная приблизительно 10 000 лет назад, дикие травы рода Triticum были одомашнены нашими предками и превратились в то, что мы теперь называем пшеницей, это было, в некотором смысле, продолжением того, что травоядные животные многих видов делали с предками Triticum в течение 20 миллионов лет. Наши предки ускорили процесс, особенно когда мы позже переключились от ненамеренного, случайного одомашнивания, к обдуманному, планомерному селективному разведению (и совсем недавно к научной гибридизации и генной инженерии).

Это - все, что я хочу сказать о происхождении сельского хозяйства. Теперь, когда наша машина времени проходит 10 000-летнюю отметку и направляется к Свиданию 0, мы ненадолго сделаем паузу до, приблизительно, 40 000 лет назад. Здесь человеческое общество, полностью состоящее из охотников-собирателей, подверглось тому, что, возможно, было еще большей революцией, чем аграрная, «Великому культурному скачку». «Рассказ о Великом скачке», будет рассказан Кроманьонским человеком, названным так в честь пещеры у реки Дордонь, где окаменелости этой расы Homo sapiens были впервые обнаружены.

Рассказ Кроманьонца

Археология показывает, что нечто весьма особенное начало происходить с нашим видом приблизительно 40 000 лет назад. Анатомически наши предки, которые жили до этой границы эпох, были такими же как те, что появились позже. Люди, жившие до того поворотного момента, не более отличались от нас, чем от их собственных современников в других частях мира, или, безусловно, чем мы от наших современников. Это – если рассматривать их анатомию. Если обратить внимание на их культуру, есть огромная разница. Конечно, и сегодня есть также огромные различия между культурами различных народов во всем мире, и, вероятно, были тогда. Но все было не так, если вернуться намного дальше, на 40 000 лет. То, что произошло тогда, многие археологи считают достаточно внезапным, чтобы оно могло быть названо «событием». Мне нравится название Джареда Даймонда «Великий скачок».

До Великого скачка искусственные артефакты почти не изменялись в течение миллионов лет. Те, что сохранились до наших дней, почти все являются каменными инструментами и оружием, весьма грубо сделанными. Несомненно, древесина (или, в Азии, бамбук) была материалом, обрабатываемым чаще, но деревянные реликвии живут недолго. Насколько мы можем судить, не было никаких картин, никаких резных фигурок, никаких статуэток, никаких серьезных изделий, никаких украшений. После Скачка все эти вещи внезапно появляются в археологических записях вместе с музыкальными инструментами, такими как костяные флейты, и это произошло незадолго до появления ошеломляющих творений – фресок пещеры Ласко, созданных кроманьонцами. Беспристрастный наблюдатель, долго следящий за нами с другой планеты, мог бы увидеть, что наша современная культура с ее компьютерами, сверхзвуковыми самолетами и исследованием космоса является последствием Великого скачка. На очень длинной геологической временной шкале все наши современные достижения, от Сикстинского собора до Специальной Теории Относительности, от вариаций Гольдберга до гипотезы Гольдбаха, могли быть представлены как почти одновременные с Венерой Виллендорфской и пещерой Ласко; все они являются частями одной и той же культурной революции, расцветающего культурного прогресса, который следовал за длинным застоем нижнего палеолита. Фактически я не уверен, что беспристрастный взгляд нашего инопланетного наблюдателя заменил бы весьма глубокий анализ, но он мог бы быть хоть кратко оправдан.

«Разум в пещере» Дэвида Льюиса Вильямса рассматривает вопрос наскальной живописи верхнего палеолита, и кое-что может рассказать нам о расцвете сознания у Homo sapiens.


 

Начало происходить нечто особое...


Эта картина быка – одно из самых поразительных изображений из пещеры Ласко на р. Дордонь, Франция. Найденным в 1940 г. картинам, содержащим многих животных, более чем 16 000 лет. Они обнаруживают глубокую согласованность формы животных и их движения, и прекрасное мастерское восприятие. Назначение картин неизвестно.


стр.

Похожие книги