В 1977 году была серьезная засуха, и кормовые ресурсы резко снизились. Общее количество особей вьюрков всех видов на маленьком острове Дафни Майор упало с 1 300 в январе до менее чем 300 к декабрю. Популяция доминирующего вида, Geospiza fortis, среднего земляного вьюрка, снизилась с 1 200 до 180. Кактусовые вьюрки, G. scandens, сократились с 280 до 110. Количественные данные для других видов подтверждают, что 1977 год был для вьюрков annus horribilis («ужасный год», лат. –прим. Пер). Но команда Гранта не просто считала количество погибших и выживших для каждого из видов. Будучи дарвинистами, они отслеживали в выборке число смертей для каждого вида. Имели ли особи с определенными особенностями большую вероятность пережить катастрофу, чем другие? Изменила ли засуха избирательно относительный состав популяции?
Да, изменила. В популяции G. fortis, выжившие были в среднем более чем на пять процентов крупнее, чем те, которые погибли. И средний клюв после засухи был 11.07 мм длиной, по сравнению с 10.68 мм прежде. Средняя глубина клюва также повысилась с 9.42 мм до 9.96 мм. Эти различия могут показаться ничтожными, но, в пределах скептических соглашений статистической науки, они были слишком последовательными, чтобы произойти случайно. Но почему засушливый год мог одобрить такие изменения? У команды уже были свидетельства, что большие птицы с большими клювами более расторопны, чем средние птицы, при контакте с большими, жесткими, остроконечными семенами, такими как семена сорняка якорца (Tribulus), которые были едва ли не единственными семенами, добываемыми во время сильнейшей засухи. Другой вид, большой земляной вьюрок G. magnirostris, является профессионалом, когда дело доходит до разделывания семян якорца. Но дарвинистское выживание самого приспособленного всецело посвящено относительному выживанию особей в пределах вида, а не относительному выживанию одного вида по сравнению с другим. И в популяции средних земляных вьюрков наибольшие особи с наибольшими клювами выживали лучше. Среднестатистические особи G. fortis стали чуть больше похожи на G. magnirostris. Команда Гранта в течение одного года наблюдала маленький эпизод естественного отбора в действии.
После того, как засуха закончилась, они засвидетельствовали другой эпизод, который подтолкнул популяции вьюрков в том же эволюционном направлении, но по другой причине. Как у многих видов птиц, у G. fortis самцы больше, чем самки, и имеют большие клювы, которые, по-видимому, помогают им лучше пережить засуху. До засухи было приблизительно 600 самцов и 600 самок. Из 180 выживших особей 150 были самцами. Дожди, когда они, наконец, вернулись в январе 1978 года, быстро создали условия, идеальные для размножения. Но теперь было пять самцов на каждую самку. Понятно, что была жесткая конкуренция среди самцов за немногочисленных самок. И самцы, которые выиграли в этой половой конкуренции, новые победители среди лучших из лучших выживших самцов, снова в основном были наибольшими самцами с наибольшими клювами. Снова естественный отбор заставил популяцию развить больший размер тела и большие клювы, но по другой причине. Относительно того, почему самки предпочитают более крупных самцов, «Рассказ Тюленя» подготовил нас к значимости того факта, что самцы Geospiza – более конкурирующий пол – крупнее самок.
Если большой размер – такое преимущество, почему птицы вообще не очень большие? Поскольку в другие годы, когда засухи нет, естественный отбор одобряет меньших особей с меньшими клювами. Гранты действительно засвидетельствовали это после 1982-83 года, когда, случилось наводнение Эль-Ниньо. После наводнения изменился баланс семян. Большие, жесткие семена растений, таких как Tribulus, стали редкими по сравнению с меньшими, более мягкими семенами таких растений, как какабус (Cacabus). Теперь меньшие вьюрки с меньшими клювами взяли свое. Нельзя сказать, что большие птицы не могли съесть маленькие, мягкие семена. Но они нуждались в большем их количестве, чтобы поддерживать свои большие тела. Таким образом, у меньших птиц теперь было небольшое конкурентное преимущество. И в популяции средних земляных вьюрков все повторилось с точностью до наоборот. Эволюционная тенденция засушливых лет была полностью изменена.
