— Я могу пообещать, что не буду ни о чем жалеть.
— Сейчас ты себя не контролируешь, и ты сам прекрасно это понимаешь.
Макс отвел взгляд. Он знал, что я права.
Я прислонилась к стене. — Думаю….., — начала я медленно, — …. ты должен сделать глубокий вдох и просто подумать.
— Тебе страшно.
Он понятия не имел, как мне страшно. Я посмотрела сквозь него отсутствующим взглядом, и перед моими глазами встало изображение Ланы, прижимающей колени к груди и плачущей в сарае. Я кивнула.
— Да, страшно.
Его глаза были закрыты, и когда он их открыл, я увидела, что часть гнева исчезла. — Иди сюда.
Я оттолкнулась от стены. Он обнял меня своими руками и крепко держал в объятия, целуя в макушку. Я закрыла глаза. — Я не хочу сегодня разговаривать с Майклом, — произнес он в мои волосы. — Но я поговорю с ним.
Это то, чего я и боялась.
Я вздохнула, прежде чем отстраниться. Часть его гнева испарилась, но в его глазах горела искра решимости. Сегодня, может, я его и остановила, но завтра будет совсем другая история.
— Ты пойдешь со мной завтра вечером…?
Он безучастно смотрел на меня, застигнутый врасплох моим вопросом.
—… на вечеринку, — добавила я. — Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Я обещала родителям несколько месяцев назад.
— Пойду, — ответил Макс.
— Хорошо, — с облегчением произнесла я. Я прикусила нижнюю губу, зная, что должна была сказать ему остальное. — Но...он тоже будет там.
Весь гнев, что раньше был в его глазах, снова появился буквально за секунду. Мы оба знали, кем он был.
— Он идет? — спросил Макс.
— Да, — подтвердила я.
— И ты идешь, — сказал он мрачно.
Я киваю.
— Могу я попросить тебя ничего не...делать? — спросила я осторожно.
— Да, — выплюнул Макс. Его губы растянулись в гримасу, когда он произнес «да», словно это причиняет ему физическую боль.
— Не знаю, могу ли я верить тебе.
Я прекрасно понимала, что не могу вечно избегать отца Ланы. Это было неизбежно. Большая часть меня хотела его увидеть. Я жутко хотела посмотреть ему прямо в глаза и сказать, что знаю все, что он сделал. Другая же часть меня была в ужасе. Но Макс - это совсем другой вопрос.
— Ты заставляешь меня нервничать, — произнесла я.
— Расслабься, — ответил Макс, посылая мне улыбку, которая не коснулась его глаз. — Я буду чертовым бойскаутом. Ничего ему не скажу, — произнес он и ушел через дверь.
На этот раз я не пытаюсь остановить его.
Его рука сжала ручку, когда он посмотрел на меня. Наши глаза встретились. И, возможно, мои глаза выражали мою боль, заботу и страх, потому что он подошел ко мне и обхватил мое лицо своими руками. Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него.
— Все будет в порядке, — прошептал он.
Я кивнула. Это все, что я могла тогда сделать.
Макс поцеловал меня в лоб и вышел за дверь.
Дверь закрылась с щелчком. Я упала напротив нее и закрыла глаза.
ГЛАВА 13. ЛЕСТНИЦА
Макс стоял, окруженный мужчинами. Один из них был невероятно пьяный, очень шумный и безумно раздражал. Он говорил, не переставая.
— ....И знаешь, что я сказал? Я сказал, что это глупо! — Рука пьяного мужчины твердо приземлилась на плечо Макса. — Мой биржевой брокер не поведет меня по ложному пути! У него острый глаз! Парень покупает акции, когда ситуация на рынке наиболее благоприятная! У него чуйка на такие вещи. И мой банковский счет благодарен ему за это! — Мужчина засмеялся, и до меня донеслось его дыхание, отдающее виски.
Я продолжала улыбаться окружающим, но сейчас мне хотелось отвернуться, состроить через плечо гримасу и сделать глоток своего напитка. Это был мой третий бокал вина. Все мои переживания и страхи из-за того, что я увижу отца Ланы, начали ослабевать. Мы были здесь уже около часа и еще не видели родителей Ланы.
Эта вечеринка резко контрастировала с той, что организовал Макс. Она проводилась в бальном зале: на полотке висели хрустальные люстры, а под ногами у нас расположились полированные гранитные полы. Мужчины были одеты в смокинги с черными бабочками, а женщины — в платья от кутюр ярких тонов. Я не обратила внимания на напыщенное упоминание, прописанное в приглашении, и пришла в белом кашемировом топе с вырезом в виде «капли» спереди, в паре с приталенной длинной черной юбкой, которая доставала до пола.
