— Почему же у нас нет иммунитета ко всем болезням?
— А? Ну… новые поколения. Они никогда не болели.
— Среди нас еще остались люди, пережившие войну: люди, переболевшие одной или несколькими (некоторые до пяти) новыми болезнями, захлестнувшими мир, и все же выздоровевшие. У них до сих пор сохраняется иммунитет. Это факт: мы их проверяли. Взяв пробы, мы выяснили, что ни одна из сторон не выпускала новые заболевания более десяти лет. Против всех известных у нас имеются иммунизационные средства: сыворотки, антибиотики и тому подобное. Думаю, вам, как и всем, делают прививки каждые шесть месяцев, возможность заболевания невелика, а если и возникают инфекции, то они должны протекать легко, — говоря это, Карсон угрюмо смотрел на младшего секретаря. — Теперь ответьте мне на один вопрос: почему, несмотря на все меры защиты, каждый человек в открытом городе умирает?
— Не знаю, — ответил Хэмлин, внимательно смотревший на них. — Судя по вашим показаниям, некоторые из них будут выздоравливать.
— Должны, — сказал Карсон. — Но этого не происходит. Почему? Потому что сама природа заболеваний изменилась с тех пор, как мы ушли под землю. Сейчас повсюду в мире существуют виды бактерий, способные обходить все иммунные механизмы человеческого тела. Проще говоря, если такие микробы проникнут в ваш организм, он не сможет распознать их как захватчиков. Он не будет вырабатывать антитела. В результате микробы смогут размножаться без всякого труда, и вы умрете. Как и мы все.
— Понимаю, — произнес Хэмлин. Казалось, самообладание необычайно быстро вернулось к нему. — Я не ученый, джентльмены, но то, о чем вы говорите, делает наше положение определенно безнадежным. И все же, очевидно, у вас есть ответ.
Карсон кивнул:
— Есть. Но вам важно понять ситуацию, иначе ответ не будет ничего значить для вас. Итак, для вас сейчас очевидно, что никакое Преобразование мозга человека, будь это солдат или мирный житель, не поможет ему выжить на поверхности?
— Вполне очевидно, — с явной доброжелательностью ответил Хэмлин.
Карсон слегка оживился, а секретарь продолжил:
— Но если вы не преобразовываете его мозг, что тогда? Может, рефлексы?
— Нет, — сказал Карсон. — Лимфатические узлы и селезенку.
На тонких губах Хэмлина появилась насмешливая улыбка:
— Вам следовало бы выбрать лучший источник информации, — заметил он. — Если то, что вы говорите, правда (а я допускаю, что так и есть), тогда термин «преобразовать» не просто неправильный — он полностью вводит в заблуждение. Если бы вы с самого начала выбрали менее вызывающее и более точное название, я бы не причинил вам и половины теперешних неприятностей.
— Я согласен, что нам дали плохой совет, — ответил Карсон. — Но не совсем по этим причинам. Да, название вводит в заблуждение: это одновременно и характеристика, и функция названий сверхсекретных проектов. В данном случае название «Преобразование», как оказалось, неудачное: оно подвергло людей, выбравших его, роковому соблазну. Хотя, вообще говоря, оно точное.
— Игра слов, — произнес Хэмлин.
— Вовсе нет, — вмешался Маджетт. — Мы собирались поделиться с вами теоретическим обоснованием нашего проекта, господин секретарь, но теперь вам придется просто принять его. Фактически, способность организма отличать собственные клетки от чужеродной ткани — скажем, пересаженной кожи или бактерий, вторгшихся в кровь, — не является наследственной. Это приобретенное свойство. Немного поразмыслив, вы увидите, что так и должно быть. Клетки организма тоже умирают, и от них приходится избавляться. Что бы произошло, если бы удаление этих клеток вызывало реакцию антител, как происходит при разрушении чужеродных клеток? Мы бы умерли от анафилактического шока, еще будучи младенцами.
По этой причине организму приходится учиться выборочно удалять клетки. Человеческое тело полностью усваивает урок лишь по прошествии месяца после рождения. В течение этого времени новорожденный младенец защищен антителами, которые он получает с молозивом, «первым молоком», из груди в течение трех или четырех дней с момента рождения. Он не может вырабатывать собственные; это, так сказать, не позволено до тех пор, пока он не научится очищать организм, не пуская в ход защитные механизмы. Любые мертвые клетки с отметкой «свои» должны быть уничтожены каким-либо другим путем.
