По указанию Рухадзе и под его руководством в 1948 г. было сфальсифицировано дело в отношении бывшего заместителя председателя Верховного суда Грузинской ССР, а перед арестом начальника пенсионного отдела Министерства социального обеспечения Грузии В.Г. Мамаладзе и двух его знакомых — И.К. Кереселидзе и Г.И. Мирианашвили, обвинённых в проведении антисоветской деятельности.
Основанием для возбуждения дела в отношении Мамаладзе явилось его письмо в ЦК ВКП/б/, в котором он попытался рассказать о творившихся в Грузии безобразиях, в том числе Рапавой и другим ставленником Берии — Шарией. Мамаладзе писал: «Крайне интересно, почему так загордились и выродились эти руководители Грузии? Потому, что они прикрылись тенью Берия, и они ничего не делают, кроме восхваления и обожествления его личности».
Рухадзе в суде пояснил, что это письмо доложили Берии. Берия, конечно же, отреагировал. Он не мог оставить без последствий столь нелестный отзыв в адрес его ставленников, который бросал тень и на его имя. Поэтому не мог не последовать арест Мамаладзе.
Дело фальсифицировалось обычным способом — с привлечением к этому секретного сотрудника МГБ Грузинской ССР М.М. Хухунашвили, который получил от Рухадзе задание обеспечить доказательства, которые бы подтверждали, что Мамаладзе создавал антисоветскую организацию — «Союз народной свободы». С этой целью Хухунашвили составил в квартире Рухадзе на его пишущей машинке «программу» этой организации. В суде Рухадзе подтвердил, что всё было именно так. Согласно этой программе, «Союз народной свободы» представлял собой повстанческую организацию. В донесении же от 10 марта 1948 г. Хухунашвили утверждал, что программу антисоветской организации составил Мамаладзе.
Здесь следует напомнить о деле «дашнаков», сфальсифицированном Рухадзе аналогичным способом.
Мамаладзе, Кереселидзе и Мирианашвили были арестованы и, как тогда водилось, подвергнуты избиениям. В ходе такого следствия Мамаладзе вынужден был признать, что он в 1948 г. вместе с Хухунашвили пытался создать антисоветскую повстанческую организацию, в которую вовлек несколько человек и пытался вовлечь ещё нескольких. Кереселидзе признал, что со слов Мамаладзе он знал о существовании антисоветской организации, в которую тот предлагал ему вступить, но он не согласился.
Мирианашвили, который в то время был персональным пенсионером, ни в чём не признал себя виновным.
Дело было рассмотрено Особым совещанием при МГБ СССР, постановлением которого от 19 ноября 1949 г. Мамаладзе «за попытку создания антисоветской организации» (ст. ст. 58–10, ч. 1 и 58–11 УК Грузинской ССР) был приговорён к лишению свободы на 10 лет, Кереселидзе «за недоносительство об антисоветской деятельности другого лица» — на 5 лет, а Мирианашвили «за антисоветские высказывания» — к лишению свободы в пределах срока предварительного заключения.
16 декабря 1953 г. определением Военной коллегии Верховного Суда СССР это постановление было отменено, и дело прекращено за отсутствием в действиях обвиняемых состава преступления.
Слушая показания Рухадзе, показания необоснованно репрессированных и свидетелей, присутствовавшие на судебных заседаниях убеждались в том, что смысл деятельности Рухадзе заключался в том, что он постоянно кого-то «разоблачал», преимущественно целые антисоветские организации и группы. Так было и с делом начальника пограничного отряда полковника Д.Е. Перадзе, находившегося на военной службе с 1922 г.
А дело началось вот с чего. Брат жены Перадзе — Г.Г. Габинашвили, будучи главным бухгалтером Горийской строительной конторы «Грузстроя», совершил крупную растрату государственных денег. К тому же Габинашвили во время войны был в плену у немцев. Задержать его не удалось, поскольку он скрылся. Это дало Рухадзе возможность разработать невероятную легенду, согласно которой Габинашвили, бежавший с помощью Перадзе в 1948 г. в Турцию, был объявлен турецким шпионом. А в 1949 г. он возвратился в Грузию для выполнения задания, полученного от турецкой разведки. Помимо этого, он стал принимать меры по созданию антисоветское организации. Перадзе же не только знал об этом, но и согласился помогать Габинашвили, передав ему ряд сведений о советских вооружённых силах в пограничном районе. Эти сведения составляли государственную тайну. В ночь на 18 июня 1950 г. Габинашвили снова ушел, как было указано впоследствии в приговоре по делу жены Перадзе — В.Г. Перадзе «в сопредельное государство».
