Не всякий режиссер мог воплотить в жизнь задумки ребят, поэтому, с целью убедить кого-либо из них снять клип для группы, раммштайновцы разослали свой дебютный альбом многим знаменитостям. Именно так альбом оказался у культового режиссера Дэвида Линча, поклонниками творчества которого являлись участники Rammstein (среди прочих, диск отправили Тарантино, Карпентеру и Ридли Скотту). Линч, правда, от предложения отказался: съемки фильма «Шоссе в никуда» были в самом разгаре, и отвлекаться на какой-то клип ему было некогда. Но спустя два месяца Линч неожиданно связался с группой. Помог случай. Когда режиссер вместе со своей женой ехал на съемки, она поставила в проигрыватель пришедший по почте диск. Музыка так понравилась Линчу, что он решил включить в саундтрек нового фильма две композиции начинающей группы — «Ramstein» и «Heirate miсh» («Выйди за меня замуж»).
Фильм Линча, как и музыка Rammstein, сделан в духе черной романтики. Обе композиции Линч использует в тех моментах фильма, где ужас достигает апогея. Как пояснили сами музыканты, «Дэвид не понимает по-немецки ни слова, но это не имеет никакого значения, для него была важна атмосфера песен. Он инстинктивно почувствовал, что наше видение мира очень близко ему. Ведь в его фильме, говоря упрощенно, речь идет о шизофрении, опасности, одержимости, о личном апокалипсисе. А это некоторые из тем, разрабатываемых нами с самого начала. В этом отношении сотрудничество представляется вполне логичным. У него и у нас постоянно идет речь об искусстве провокации и о провокации в искусстве».
Фильм, вышедший на экраны осенью 1996 года, сразу став культовым, открыл группу американской аудитории и предопределил дальнейший всемирный успех раммштайновцев. На группу наконец обратили внимание за пределами немецкоговорящей Европы. Там, где публика прежде всего обращала внимание на музыку — мощную и энергетически насыщенную, на сценическое шоу и только в последнюю очередь на неоднозначные и шокирующие тексты Тилля, которые мало кто понимал. Да и поклонники группы во многом поменялись. Оливер: «На первом же концерте после выхода фильма на широкий экран мы были крайне удивлены тем, что наши фанаты изменились. Вместо панк-рокеров мы увидели группу культурных, интеллигентных, модно одетых людей, у которых было совсем другое представление о том, что мы делаем».
После признания столь авторитетного режиссера, у Rammstein стали налаживаться отношения с прессой (правда, с зарубежной). Вдохновленные нежданным интересом со стороны американской публики, ребята предприняли единственную попытку отказаться от немецкого языка в пользу английского. Это привело к неожиданным и комическим последствиям. Готовясь к первым заокеанским гастролям, Тилль перепел на родной для американцев язык несколько композиций с нового альбома. Американские диджеи просто отказывались крутить англоязычный вариант, отдавая предпочтение первоначальному, немецкому. Оливер: «К сожалению, когда наши песни со второго альбома перевели на английский, они потеряли свою таинственность. Если не знать хорошо немецкий, вы не поймете, что мы хотим сказать. Знание немецкого необходимо, чтобы увидеть, насколько хороши наши тексты, а они и вправду хороши».
В конце сентября 1996 года на «Берлинской арене» состоялось первое грандиозное по тогдашним меркам концертное шоу группы под названием «100 Jahre Rammstein» («100 лет Rammstein») с участием специально приглашенных гостей, в числе которых были Моби, Бобо и Berlin Session Orchestra. На концерте состоялась церемония учреждения официального фан-клуба группы и его интернет-страницы (www.rammstein.de).
Концерт ознаменовал начало сотрудничества группы с целым рядом интереснейших и талантливейших людей, которые в дальнейшем немало повлияли на визуальную сторону творчества группы. К их числу, прежде всего, стоит отнести австрийского фотографа и художника Готтфрида Хельнвайна, который занимался оформлением сцены для концертов группы (его фантазией, например, созданы «Чужие» из одноименного фильма), и художника-постановщика, дизайнера Герта Хоффа, который тогда помог ребятам со световым оборудованием.
