– Ну а если мы встретимся не с ними, а с какими-то другими, тоже враждебными к людям созданиями, – упорствовал Макс, – и нам придется защищать себя?.. Кстати, винтовка может потребоваться, чтобы подать Роберту сигнал выстрелом... Я могу представить себе много ситуаций, в которых она мне понадобится.
Группа так и не пришла к определенному выводу. Ричард все еще негодовал, когда они с Николь ложились в постель.
– Неужели Макс не может понять, что хочет тащить с собой ружье лишь ради ощущения собственной безопасности? Ложного притом. Что, если он натворит глупостей, и октопауки лишат нас воды и пищи.
– Зачем беспокоиться об этом заранее, Ричард. Пока непохоже, чтобы мы могли что-нибудь сделать. Придется попросить Макса соблюдать осторожность, напомнить ему о том, что он представляет все человечество. Но совсем отговорить его не удастся.
– Быть может, нам следовало объявить голосование и большинством решить, брать ему эту винтовку или нет, – проговорил Ричард. – Вот увидел бы, что все против его прихоти.
– Мой инстинкт подсказывает мне, – торопливо ответила Николь, – что никакое голосование не позволило бы нам управиться с Максом. Ему и так известно общее мнение. Но всеобщее неодобрение только озлобит его, и, вероятнее всего, вызовет какую-нибудь выходку... Нет, дорогой. Увы, мы можем только надеяться на то, что никаких неприятностей не произойдет.
Ричард молчал почти минуту.
– Надеюсь, что ты права, как всегда, – сказал он наконец. – Спокойной ночи, Николь.
– Спокойной ночи, Ричард.
– Мы будем ждать вас здесь сорок восемь часов, – говорил Ричард, обращаясь к Максу и Роберту, – а потом начнем перебираться в иглу.
– Хорошо, – ответил Макс, берясь за ремни рюкзака. Он ухмыльнулся. Нечего беспокоиться. Все ваши разлюбезные дружки-октопауки останутся живы, если сами не нападут. – Он обернулся к Роберту. – Ну, mi amigo [мой друг (исп.)], готовы ли вы к приключению?
Лицо Роберта, стоявшего с рюкзаком за плечами, не выражало никакой радости. Он неуклюже нагнулся вниз и поднял дочку.
– Папочка сходит ненадолго, Никки, – сказал он. – А баба и деда побудут с тобой.
Но, прежде чем мужчины отправились, из комнаты выскочил Галилей с небольшим рюкзачком.
– Я тоже иду с вами! – закричал он. – Я хочу повстречаться с октопауками.
Все расхохотались. Наи объяснила Галилею, почему ему нельзя идти с Максом и Робертом. Патрик смягчил разочарование мальчишки, обещав разрешить ему первым подняться на лестницу, когда семейство будет перебираться в иглу.
Мужчины быстро направились в тоннель. Первые несколько сотен метров они прошли молча, заинтригованные удивительными морскими созданиями, плававшими по другую сторону прозрачного пластика или стекла. Дважды Максу приходилось замедлять шаг, чтобы дождаться Роберта, находившегося в не очень хорошей физической форме. Вагоны им не попадались. Чуть более чем через час их фонари осветили первую платформу на противоположной стороне Цилиндрического моря. Когда Макс и Роберт оказались в пятидесяти метрах от нее, свет включился, осветив дорогу перед людьми.
– Ричард и Николь побывали здесь, – проговорил Макс. – За аркой дворик, потом лабиринт красных коридоров.
– И что же мы предпримем сейчас? – спросил Роберт. Он не знал этого и предоставил права лидера Максу.
– Я еще не решил. Сперва следует оглядеться, быть может, мы все-таки отыщем октопауков.
К немалому удивлению Макса позади платформы на полу обнаружился намалеванный голубой краской большой круг, из которого выбегала широкая голубая линия, поворачивавшая направо в начале лабиринта красных коридоров.
– Ричард и Николь не упоминали о голубой линии, – сказал Макс Роберту.
– Пометки для идиота, – Роберт нервно расхохотался. – Идти по такой линии не труднее, чем по широкой дороге, вымощенной желтым кирпичом [имеются в виду приключения Дороти, героини книги американского сказочника Л. Фрэнка Баума «Страна Оз»].
Они вступили в первый коридор. Голубая линия посреди пола провела их на несколько сотен метров и повернула налево – к далекому перекрестку.
– Ну и как, идем вдоль нее? – спросил Макс у Роберта.
