Сразу после обеда, извинившись, Макс Паккетт и Элли Тернер, оставив Эпонину, Роберта и маленькую Николь, вышли из дома Макса. Убедившись, что никто не может их подслушать, фермер начал рассказывать Элли о недавнем визите маленьких роботов. Элли не могла поверить своим ушам.
– Ты, конечно, ошибся, – проговорила она. – С чего они вдруг решили, что мы собираемся оставить...
Приближаясь к амбару. Макс приложил палец к губам.
– Можешь сама переговорить с ними, – шепотом сказал он. – Но, если верить этим крохотным персонам, в этом подземелье хватит места для всех нас; кстати, ты сама провела там первые годы своей жизни.
Внутри амбара было темно. Но пока Макс включал свет, Элли уже успела заметить крохотные светящиеся фигурки роботов на одном из подоконников.
– Здравствуй, Элли, – проговорила маленькая Жанна, все еще облаченная в панцирь. – Твои отец и мать хорошо себя чувствуют и посылают тебе свой привет.
– Мы явились к тебе, – высказалась Алиенора, – поскольку Макс решил, что ты сама должна выслушать наше сообщение. Ричард и Николь приглашают вас и ваших друзей в старое подземелье в Нью-Йорке. Ваши родители ведут сейчас там спартанское, но мирное существование.
– Все в вашем убежище, – продолжала Жанна, – осталось таким же, каким было в твоем детстве. Пищу, одежду и все прочее можно получить от раман, сделав запрос с помощью клавиатуры. Цистерна возле входной лестницы содержит неограниченный запас пресной воды.
Элли слушала с интересом; рассказ Жанны напоминал о прежней жизни под островным городом – к югу от второго поселения. Элли попыталась припомнить, как ей там жилось, но возникавшая в памяти картинка оказалась на удивление расплывчатой. Из всего этого периода своей жизни она отчетливо помнила лишь последние дни, проведенные ими на Раме, великолепный спектакль в небе, цветные кольца, медленно плывущие к северу от Большого рога. Но картина пребывания в подземелье исчезала в дымке тумана. «Почему я не могу вспомнить отчетливо хотя бы детскую? – удивилась она. – Быть может, потому что так много произошло со мной потом, оставив более глубокий след в моей памяти?»
Последовательность сценок из раннего детства пробежала перед внутренним взором Элли. Кое-что действительно запомнилось с раманских времен, но куда больше воспоминаний у нее сохранилось от семейных апартаментов в Узле. Невозмутимое, почти богоподобное обличье Орла оказало глубокое впечатление на маленькую Элли.
Алиенора Аквитанская что-то спросила у Элли, но молодая женщина не слушала.
– Извини, Алиенора, – проговорила Элли, – пожалуйста, повтори свой вопрос. Боюсь, я на миг углубилась в детские воспоминания.
– Твоя мать интересовалась Бенджи. Он по-прежнему находится в приюте?
– Да, – ответила Элли. – У него все хорошо, как следовало ожидать. Сейчас у него лучший друг – Наи Ватанабэ. После окончания войны она вызвалась работать с теми, кто по той или иной причине попал в Авалон. Она посещает Бенджи почти каждый день и во многом помогает ему. Ее сыновья-близнецы, Кеплер и Галилей, любят с ним играть... в общем-то Бенджи – просто большой ребенок; впрочем, Галилей иногда бывает жесток с ним и этим расстраивает Наи.
– Как я тебе уже говорил, – Макс возвратился к прежней теме, – Николь и Ричард предложили нам решать – стоит ли совершать массовый исход или нет? Только можно ли надеяться, что Бенджи выполнит указания?
– Думаю, да, – сказала Элли, – если он будет доверять человеку, который отдаст их. Но, безусловно, не стоит заранее предупреждать его о готовящемся побеге. Трудно рассчитывать, что он не проговорится. Секретность и подозрительность чужды Бенджи. Он будет безмерно счастлив, но...
– Мистер Макс Паккетт, – перебила ее Жанна д'Арк, – так что мне передать Ричарду и Николь?
– На черта эта спешка, Жанни, – ответил Макс, – потерпи немного... Лучше зайди через неделю, а мы с Элли и Эпониной все обговорим, обдумаем и тогда дадим тебе ответ... Скажи Ричарду: идея кажется мне бесспорно привлекательной, но безумной.
Макс опустил обоих роботов на пол амбара, и они отправились прочь. Когда Макс и Элли снова оказались на свежем воздухе. Макс извлек сигарету из кармана.
