К Лодочкину подошел официант.
— Ваша сдача, — произнес он, изящно изогнувшись и протягивая Алексею книжицу коричневого цвета.
Леша открыл ее и, помимо денег, с удивлением обнаружил там авиационный билет на самолет рейса «Москва-Кабул». Кроме этого там же лежала не большая программка с текстом следующего содержания:
Салам-Алейкум, дорогой друг!
Хочешь отдохнуть так, как не отдыхал никогда? Хочешь окунуться в мир приключений и восточных сказок? Хочешь стать настоящим мужчиной и постичь истинный смысл жизни? Милости просим, дорогой!
В нашей программе:
1 день. Экскурсия по двум из основных лагерям движения «Талибан».
2 день. Занятия по полной и неполной сборке-разборке автомата «Калашникова» и стрельбе из него.
3 — 4 дни. Круглый стол с участием видных афганских и таджикских контрабандистов. Тема круглого стола: «Провоз мелких и не очень предметов в желудке: миф или реальность?».
5 день. Отдых в пещерах.
За время недельного тура Ты также сможешь посетить несколько афганских городов и кишлаков на свой выбор, покурить афганский кальян (довольно интересный) и пообщаться с ветеранами движений «Талибан» и «Северный альянс».
Проживание — в экзотических хижинах племени пушеров.
Прекрасных впечатлений, дорогой друг!
— Откуда это?
Вместо ответа официант указал пальцем в правую сторону, и Лодочкин увидел сидящего за одним из столиков мужчину, похожего на Осаму Бен Ладена. Мужчина улыбнулся, помахал ему головным убором и весело крикнул:
— Регистрация рейса — через 3 часа, земляк!
— Чего? — не понимающе отреагировал Лодочкин.
— Шо значит чего? — снова услышал он и получил мощный удар в бок.
Открыв глаза, самого страшного террориста всех времен и народов генеральный продюсер не обнаружил. Рядом с ним сидело существо пострашнее: дебелая тетка, весьма украинского вида, обвешанная сумками и баулами как революционный матрос пулеметными лентами. В руках тетя держала ручную тележку.
— Шо значит — чего? — на весь вагон повторила она, усиленно работая тазобедренным суставом, — Подвинься, говорю! Разлегся тут, як телок, так, шо культурной женщине нэмае где и сесть!
Ошарашенный таким напором иностранки, Алексей осторожно поднялся и протиснулся к дверям, пытаясь быстро сообразить: где он находиться.
«Если это Киевская, — размышлял он, — то поезд дальше бы не пошел. Следовательно, я проехал Курскую, по-моему, на Курский вокзал приходят поезда с Украины».
Правильность дедуктивных изысканий Лодочкина подтвердил хорошо поставленный голос в динамике: «Станция Таганская, переход на краснопресненскую линию…».
Действуя, по совету неведомого диктора, осторожно, Лодочкин вышел из вагона, сел в другой поезд, проехал остановку до Курской и ровно столько же до Бауманской, затем из метро наверх и направился домой, где приняв душ и съев очень вкусное мороженное, он лег в кровать и попытался уснуть.
Однако сразу уснуть не получилось.
Успокоиться не давал все тот же самый вопрос: какой скотине он все-таки обязан этим мучениям? Кто посмел напечатать эту галиматью в этой дерьмовой газете, вследствие чего он, генеральный продюсер одной из ведущих московских радиостанций испытывает такой чудовищный дискомфорт и подвергает свою жизнь опасности?
Лодочкин поднялся с дивана и попытался осуществить стойку на голове. Попытка закончилась падением, повлекшим за собой повреждением, стоявшей на полу вазы, и острой болью в области шейных позвонков.
«Итак, у Егора Пустовалова, с которым как с представителем агентства по проведению маркетинговых исследований, сотрудничала Даша Попова, имелся зуб на того, кто отстранил его от этой работы. То есть на меня. Теперь Пустовалов там не работает, он — бывший работник, именно так сказано в статье. Ему известны все схемы фальсификаций рейтинговых исследований, но он не может знать всех подробностей внутренней кухни, как-то — пятьдесят песен, снятие программ. Для того чтобы обладать такой информацией, журналисту нужно либо очень внимательно слушать станцию, либо иметь еще один источник. Неужто все-таки Бабкин?»
Алексей поднялся с пола и сел на диван.
«Почему бы и нет? Амбициозен, постоянно сует нос в дела станции, хоть справедливо, но нагло заявляя, что ни одно программное решение не должно пройти мимо него! Жаждит, ох жаждит власти! Чего стоят его постоянные упоминания о том, что он является заместителем программного директора по эфирным проектам, а само место программного директора по-прежнему вакантно? Почему бы его на эту должность не назначить? Наглец! — Алексей так разнервничался, что пнул ногой невинный пуфик и плюнул в цветочный горшок.
