- Тристан, пожалуйста, посмотри на меня.
Он медленно открыл глаза. Джулия наклонилась над ним, открыв дверь машины. Его любимое лицо над ним. Слева от него проехал другой автомобиль.
- Здесь можно припарковаться? - спросил он хрипло.
Джулия всхлипнула - наполовину со смехом, наполовину со слезами:
- Это все, что ты хочешь сказать?
- Да.
- Ответ - да. Это обочина. А теперь ответь, что, черт возьми, произошло?
- Сон. Всего лишь сон, - выдавил он.
- Нет, - Джулия покачала головой. - Это был не просто сон. Ты был в каком-то трансе.
- Со мной все в порядке.
Хоть его слова и не убедили Джулию, она вздохнула:
- Уверен?
- Со мной все в порядке, - повторил он. - Просто обдумывал свое прошлое.
Он откинул голову на подголовник, энергия сошла на нет. Он чувствовал, что проваливается в сон.
- Отвези меня домой, Джулия. Отвези домой.
Когда они подъехали к дому, Джулия помогла Тристану добраться до дивана, заперла шкатулку в столе и пошла на кухню, чтобы принести ему воды. Он осушил стакан одним глотком и отставил его; выпрямил длинные ноги. Джулия легла рядом, крепко сжимая его в объятиях.
Она еще никогда не видела такого. Он был мертвенно неподвижен, редко дышал, был бледным и невероятно горячим.
Слава богу, он очнулся сам.
Слава богу.
Она не представляла, чтобы делала, если бы Тристан не очнулся.
Когда он посмотрел на нее, она почти захотела, чтобы Тристан погрузился в транс снова - все, что угодно, только бы не видеть ужас и страх на его лице. Что с ним произошло? Кончиками пальцев она провела по волосам на его руке.
- Тристан?
Он не пошевелился, не взглянул на нее.
- М-м-м?
- Расскажи, что случилось. Я хочу помочь тебе.
Тишина. Такая давящая тишина.
- Если расскажешь, тебе может стать легче. Я не буду осуждать тебя или смеяться над тобой. Я просто выслушаю.
Тишина. А затем он заговорил:
- Зирра, женщина, которая захватила меня в ловушку и держала там несколько сезонов, - начал он нерешительно. - Она была очень жестокой. Она требовала любви, а когда я не давал ее, наказывала меня.
Он продолжил рассказывать ей о всех гуан рэн, которые эмоционально ранили его своей жестокостью. Он описывал кошмары, которые Джулия даже представить себе не могла, все ужасы, которые пришлось пережить этому сильному, гордому мужчине, чей единственный грех - красота. Она впитывала каждое его слово, пытаясь, надеясь забрать себе хоть частичку его боли.
- В конце, - сказал он, - я почти утратил волю к борьбе. Я просто принял то, что со мной сделали, и ожидал всего. Единственное, что я мог контролировать, - удовольствие, которое я мог дать, и то, как я отвечал.
- Ты больше не раб любви, - сказала Джулия мягко. - Ты мужчина, мой мужчина, а я твоя женщина.
- Джулия... - сказал он с сожалением в голосе.
- Нет. Не отрицай мои слова и не говори, что ты тот, кем сделала тебя Зирра, и что то, что между нами, не может длиться долго. Я думаю иначе.
- Мы можем предотвратить кражу шкатулки, но не можем остановить течение времени. Я никогда не состарюсь, никогда не умру. А ты да, Джулия, ты да.
- Что, если... Что, если ты полюбишь меня? Заклятие спадет, а ты станешь смертным. Просто сделай так, чтобы я хотя бы понравилась тебе.
- О, ты мне нравишься, маленький дракончик, но я не люблю и не полюблю тебя.
Джулия пыталась сдержать слезы.
- Почему? Меня совсем нельзя полюбить?
- Нет! - сказал он яростно, беря ее руки в свои. - Никогда так не думай. Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал. Но если я полюблю тебя, я потеряю тебя. А я не хочу терять тебя.
Замешательство переплелось со страхом внутри Джулии.
- Я не понимаю.
- Заклятие спадет, и больше ничто не будет удерживать меня с тобой, в этом мире. А так как у меня нет магических способностей, меня швырнет обратно в Империю.
"Еще один кошмар, который ему приходится выносить", - подумала Джулия борясь с волнами накрывавшего ее горя. Из всего, что ему пришлось вытерпеть, это худшее. Потерять единственную любовь. Не удивительно, что он не хочет никому отдавать свое сердце. Полюбить и потерять. Он будет свободен, но одинок. Но разве это лучше вечности в качестве раба?
